Черные карты для белой дамы

— Думаю, я ей снимок не испортил. — Данил подошел к матери, встал рядом, но рассматривал он не себя, а незнакомку. Что в ней необычного? Почему они среди стольких людей увидели друг друга? И надо же ей приехать именно вчера, а ему прибежать туда вовремя. Случайность? Совпадение? Или судьба, чтобы ранить его сердце?

Лена покосилась на сына и, словно прочитав его мысли, не стала больше задавать вопросов.

— Пойду завтрак готовить, — обняв за плечи, она поцеловала его в щечку.

— Так ведь рано еще, — только теперь она поняла, что стоит под часами, а на время не обратила внимание. — Шесть часов только.

— То я и думаю: чего мне так спать хочется, — заулыбалась Лена. — Тогда отбой, ты как хочешь, друг любезный, а я сплю! — послав Данилу воздушный поцелуй, вышла из его комнаты. Постель разбирать не хотелось, достав махровую простынь, легла на кровать, не снимая платья. «Надо же! Влюбился, — мелькнула мысль. — И в кого! Бледная, как не знаю кто. — Девочка ей не понравилась. — А, может, я ревную? Может, и так, — согласилась она. — Влюбился, еще не женился».

Она закрыла глаза, погружаясь в сон. «К кому же обратиться с его ночными делами? — стучало в ее голове. — А ни к кому. Сначала надо самой его за этим увидеть, а потом волну поднимать». Сон придавил ее.

Их разбудила мать, вбежавшая в комнату дочери.

— Ленка! — крикнула она. Лена открыла глаза, ничего не понимая. До нее дошло, что она не закрыла дверь, когда пришла утром домой. Выругав себя, она села на кровати.

— Милиция только что у меня была! Да ты слышишь, о чем я?

— Слышу, — недовольно отозвалась Лена, взяв в руки будильник. — Чего в такую рань им надо было?

— Лучше не спрашивай, — голос матери изменился, стал плаксивым. — Сережка-то, помнишь, я тебе говорила, притащил чего-то да на кухне спрятал? Помнишь? — Лена кивнула, хотя на самом деле она смутно помнила разговор. Ее вообще не интересовал брат и жизнь его ее тоже не тревожила.

— Так это аппаратура какая-то дорогая была. Они ее и искали. Все в доме перевернули!

— Чего все-то переворачивать? — удивилась Лена. — Как я понимаю, это должны быть большие коробки, так чего ж их под матрацем искать? Серега что, украл, что ли ее?

— Да типун те на язык, — зло закричала мать. Она высморкалась в передник. — И чего ты на него такая злая, от этого, видать, и судьбы у парня нет.

— Мозгов у него нет, — вздохнула дочь. — От меня ты чего хочешь? Аппаратуру-то нашли? — она зевнула.

— Сергей-то еще не совсем дурак, он ее сегодня ночью к другу увез, так что мильтоны зря время потеряли, — она хихикнула.

— Ты еще и рада этому. Его все равно не сегодня, завтра задержат, так уж лучше бы за воровство, чем за наркотики.

— Дура ты, дура! Я прибежала с тобой радостью поделиться, а ты каркаешь, беду накликаешь, — она повернулась и выбежала из комнаты. Лена упала на подушку. Она видела перед приходом матери красивый сон и ей очень хотелось вспомнить его, но нить потеряна.

По комнате прошлепал Данил. Она слышала, как он, прежде чем войти в туалет, закрыл входную дверь. «Молодец», похвалила сына. Глаза слипались.

Данил возился на кухне. Лена представила, как он принесет ей кофе в постель с кусочком бисквита и взбитыми сливками. Об этом можно только мечтать. Из всего, что ей представилось, в доме был только кофе, но Данил его не любил, так что до него и не дойдет подать напиток матери. Она услышала, как заскворчала сковорода.

— Данилка! Ты что готовишь? — крикнула она с постели.

— Яичницу. Тебе сколько штук?

— Два. — Она села. Нет, не дадут ей сегодня выспаться. — Ты умеешь жарить яичницу?

— Для этого большого ума не надо, — отозвался сын.

«Может и так, только она у меня всегда пересыхает и белок хрустит на зубах». Открыв окно, посмотрела в сад матери. Сергей стоял возле летней кухни со злым лицом, высокий, худой. Лена рассматривала брата, точно увидела его впервые. Почему так вышло? Вроде и не глупый был ребенок, хорошо учился, всегда его в пример ставили, а с восьмого класса сорвался, как вожжа под хвост попала! Ничего его не интересовало, ничего не мило. Сначала они собирались на вертолетной площадке, это почти рядом с домом. Площадка давно уже вертолетов не видела. Когда-то с нее поднимались машины, катая туристов над городом и лесным массивом, были даже рейсы в Симферополь. Но это все было, было. Теперь на площадке платная автостоянка. А когда Сережка начал сбегать из дома и из школы, она была бесхозная. Ребята баловались пивком, покуривали сигареты, учились материться. Иногда в их компанию попадали девчонки, но об этом она только слышала. Мать грозила сыну кулаками, но уже было поздно. Так все и покатилось. У отца стали пропадать то трояк, то пятерка, и хоть мать Ленке ничего не говорила, дочь чувствовала, думают на нее.

Сергей бросил окурок на грядку огурцов, повернулся к дому. Лена не успела отойти от окна, Сергей ее увидел, радостно взмахнул рукой, велел подождать его. Она сморщила нос. «Чего ему надо?»

— Ленка, тридцатник дай! — подходя к окну попросил Сергей. — Во как надо! — Он провел ладонью по горлу. — Дай, а!

— Ты что думаешь, я ночами деньги рисую?