Черные карты. Том 2

— Ну всё! — встаю, вспыхнув зажженной спичкой. — Даже без духов ты почувствуешь вкус подошвы, — хрустнул я шеей. — Мэри, не мешай!

— Иди сюд… — начала кричать Рипра.

Асити схватила её за голову. УДАР! Колено стукнуло девушке промеж глаз, та упала.

— Ха! Никаких духов, сукины дети! Альберт, не вмешивайся! — дерзкое движение пальцев. — Ну⁈

— А-а-а! — сорвалась с цепи группа пришедших.

Без промедлений, без раздумий. Я тут же влетел в первого попавшегося увальня, вдарив тому по челюсти. Бугай опрокинул стол. Асити ударила ногой, и еще один улетел в стену.

Наша потасовка зацепила всех присутствующих…

И какой может быть итог, когда в городе Шутов началась пьяная драка?

— Сучара! — подключился незнакомец.

— Я не допил, падла! — Еще один.

В считанные секунды всю таверну охватил кураж. Музыкант даже не думал прекращать играть. Уже было неважно, кто против кого. Будто все только и ждали повода.

Летит посуда, стулья, столы.

— Ха-ха! — уклонилась Асити. Девушка продолжала веселиться от души. И… Будто помолодела на десятки лет.

— Аси! — сорвалось с моих губ. Вставшая Рипра с разбитым носом схватила оторванную ножку стула. Я прикрыл, только деревяшка ударилась в мой бок. — Ха! — бью головой в ответ.

— Ай-ай-ай! — присела на корточки Серая, прижимая руки к лицу.

Дважды сломанный нос.

— Мой герой! — подмигнула мне Вердо. Взяла разбег. Занесла ногу для удара, промазала, угодив в опорный столб. — Ф-ф-ф! — Древесина треснула.

Драка продолжалась. И благодаря тренировкам, даже в пучине хаоса в перемешку с алкоголем, мы действовали как команда. Прикрывали друг друга, успевали переговариваться.

Встав спиной к спине.

— Ох, видел бы меня сейчас отец! — перехватила Асити чужую руку, я добил, отправив неприятеля в нокаут.

— Или сёстры, — встряхиваю кулаком.

— Берегись! — в последний момент Вердо надавила мне на плечо, пригибая, и стул пролетел над головой. — Хе, не, они бы как раз присоединились, — улыбнулись мы друг другу.

И снова в бой. Не думал, что подобная драка… может быть такой веселой! Дикое, но такое хорошее…

Когда половина таверны лежала на половицах, приходя в себя.

— Стража! — влетел в зал еще один паренек. — Стража идет!

— Тц! — цокнула Асити языком. — Нам бы…

— Черный ход, госпожа, — указала большим пальцем хозяйка. — Живее.

— Благодарю! — на ходу любимая кинула мешочек серебряков, и — ха! — женщина за прилавком кинула нам в ответ бутылку. — А говорили, тут нет вина! Ха-ха-ха! Коста?

— Иду-иду, — нашел я трость. Но на мгновение остановился около сидящей Рипры. Быстрым движением протянул ей платочек.

— Вкхм, — шмыгала та разбитым носом. Один взгляд на меня. Приняла. — Иди уже… Надоел! — Кажется, это означает мир.

Мы выпорхнули на улицу. Свежесть и прохлада заполнили легкие. Глубокая ночь. Только отдаляющийся ор из «Скрипки и кружки» нарушал идиллию, но и он быстро стих.

Забегаем в первую попавшуюся подворотню. Учащенно дышим. Асити оперлась о стену. Я, чуть сгорбившись, утирал нос.

— Хе…

— Хе-хе-хе! — смеялись мы. — Ха-ха-ха!

Мы смотрели друг на друга. Так много эмоций, много чувств. И звонкий смех моментально перетек в поцелуй. Прямо здесь, спрятавшись в тени города, мы целовались, убегая от титулов и званий. Прямо как в начале нашего пути. Тот самый прыжок в окно.

Место ночлега было найдено быстро. То, что называется словом «невтерпеж», захлестнуло нас сильнее обычного. И лишь на мгновение, прежде чем войти в постоялый двор, Асити будто почувствовала чей-то взгляд на затылке. На противоположной стороне улицы действительно стояла незнакомка. Длинные кудрявые волосы, голубые глаза, шляпка на макушке, тоже трость в руках.

Но неизвестная просто пошла дальше.

— Показалось, — встряхнула головой Асити.

И вот мы в комнате.

Слова были не нужны. Костяные руки Стража откупорили «подаренную» бутылку. Пили прямо из горла. В момент, когда я сделал затяжной глоток, слушая бульканье жидкости…

Её одежда полетела вниз.

Оставшись в одном белье…

Снова, как и прежде, Асити расстегнула мне ремень, освобождая и меня из плена ненужных тряпок. Присела на корточки. Еще один взгляд. И положила его себе в рот. Единственное отличие от прежнего заключалось в том, что теперь она была почти голая. Я попытался пошевелиться, но мне казалось, что мое тело сковано неосязаемой цепью. Я чувствовал, что становлюсь большим и твердым внутри ее рта. Видел, как шевелились ее ресницы и локоны. Ее длинный и мягкий язык, казалось, обвился вокруг меня. Когда я уже собирался «взорваться», она вдруг отодвинулась и начала медленно снимать остальное.

Вот мы и полностью обнажены.

Она уложила меня на перину. Сделала еще глоток из горла, бутылка опустела, полетела в сторону. Затем Асити села на кровать, взяла мою руку, провела ею ближе к заветному местечку. Мои пальцы ощутили тепло…

Тепло и мокро.