Черные крылья Ктулху — 2

Найти ферму Экли совсем не трудно. Уилмарт, который был еще жив и регулярно читал лекции, когда я была студенткой, фактически прикреплял инструкции к учебному плану в начале каждого семестра. Видите ли, он заключил договор с Ми-Го. Они родом с Тюхе, огромного газового гиганта в облаке Оорт. Холодная, льдистая карликовая планета вроде Плутона не могла бы породить разумную жизнь, но в нижних слоях гиганта, похожего на Юпитер, атмосферные условия вполне для этого подходят. Представьте себе медуз в сто раз больше синего кита, парящих в горячих облаках в течение тысяч лет, а вокруг бушуют грозы, которые начались еще до появления человеческой цивилизации. И внутри этих огромных существ в виде газовых мешков есть другая экосистема, в которой эволюционировали более мелкие и твердые создания. Сотни поколений рождались и умирали в брюхе медуз размером с город, а когда они наконец-то проткнули мембрану хозяина и столкнулись с бушующей стихией Тюхе… ветра разорвали их в клочья.

Газовые гиганты, конечно, в основном состоят из водорода. Но жизнь берет свое, и разум тоже. Более твердые существа, гриборакообразные Ми-Го, научились общаться друг с другом на больших расстояниях, преодолевая рев бесконечных гроз Тюхе ультразвуковыми сигналами на грани телепатии. Разум занял центральное место в цивилизации Ми-Го. Но они были одинокой расой. Единственной иной формой жизни на планете были медузы в виде газовых мешков, где они жили, как бактерия Escherichia coli в горячем кишечнике земного млекопитающего. Когда-то люди считали Землю живой, называли ее Геей и поклонялись ей, утопая в грязи и крови языческих ритуалов. Но представьте, что вы знаете: место, где вы живете, — живое существо, абсолютно лишенное разума. Насколько одиноки были бы вы, если бы не могли даже притвориться, что вы не просто пятнышко внутри сгустка, парящего в хаотичных, смертельных ветрах планеты, спрятанной в четверти светового года от ее солнца? Весьма одиноки, конечно. Итак, Ми-Го отправились на поиски новой жизни, новых умов. Они коллекционировали нас весьма долго. Очень, очень долго.

Линор и Уолт выяснили, что хотели, так же как и я в семьдесят седьмом году. Конечно же, никакого «контейнера с мозгом» не существует, — наверное, автор этой идеи съел слишком много просроченных свиных мозгов из ржавых банок. Мозг — не более чем система электрохимических откликов в сети клеток и промежутков между ними. Ее легко скопировать, записать на новый носитель. Например, на мембрану газового мешка. Там мы сейчас и находимся. Я здесь. Линор здесь, и Уолт тоже. В нашем новом «теле» мы бессмертны, и постоянно находимся в центре внимания Ми-Го. У меня ушло очень много времени на то, чтобы научиться с ними общаться, однако они терпеливы. По крайней мере, жизнь у них долгая, хотя на моей памяти сменился уже десяток поколений, и я впитала их тела. Они умчали меня из человеческого тела; абсолютно справедливо, что я подкрепляю силы, разрывая их трупы и поедая их. Ми-Го даже почерпнули идею религии из человеческих умов, которые они изучают, — и смерть обросла у них причудливым ритуалом. Они разрывают мертвых на части и размазывают их клочья по моей внутренней мембране, чтобы облегчить разложение и переваривание. И поют, пока это делают. Еще Ми-Го воюют. Один газовый мешок — с другим.

Вообще, я убила Уолта и Линор только сейчас. Сейчас — относительный термин, признаю. Время здесь совсем иное, с шеститысячелетним периодом обращения вокруг солнца и бесконечными, неизменными жизнями. Конечно, мы воюем. У нас человеческая натура, и нам больше нечего делать, но боремся мы за единственную ценность — наши жизни, наши «я», наши воспоминания. А Ми-Го всегда готовы угодить. Мне нравились Уолт и Линор. Они были похожи на меня. Homo sapiens sapiens, англоязычные, американцы. Они ездили на автомобилях и пили тоник, как и я. Проходили по двору Мискатоникского университета морозными зимними вечерами, и снег по сторонам мощеных дорожек сверкал, словно груды бриллиантов. Так долго я не «встречала» никого, настолько похожего на меня. В последнее время я почти не узнаю большинство «людей», записанных на носитель в виде мембраны газового резервуара. Прошло три миллиона лет. Зеленые горы Вермонта давно обратились в пыль, но на месте фермы Экли, в нескольких футах над уровнем моря, осталось кое-что маленькое, и оно влечет крошечный, безволосый и слабоумный дочерний вид, который отличается от моего человеческого вида так же, как афарский австралопитек^{21}. Как же здорово было наткнуться на газовые мешки с зашифрованными Уолтом и Линор, дать моему Ми-Го впиться в них, выпить их воспоминания и на минуту ощутить, что это такое — иметь конечности, дышать воздухом, произносить известные мне слова, двигая человеческой челюстью.

Надеюсь, скоро я найду еще кого-нибудь, похожего на них. Скоро — термин относительный. Но я терпелива и стара.

Обитель падших Ричард Гэвин Перевод А. Петрушиной