Черные крылья Ктулху. Истории из вселенной Лавкрафта

Занавески вокруг койки были задернуты, но никаких больничных шумов я не слышал, поэтому сообразил, что нахожусь не в отделении интенсивной терапии. В палате было светло, значит еще день. Или уже? И какой?

— Ты в больнице Род-Айленда. Между прочим, это филиал больницы имени Джейн Браун. Я сходил в палату, где умер, — там теперь комната отдыха медсестер. Все меняется.

Я дернул шнурок, вызывая медсестру.

Через несколько минут появилась толстуха в белом халате и рассказала, что я несколько дней пролежал без сознания, после того как меня привезли в больницу на «скорой».

— У вас был приступ, — пояснила она и добавила, что в стационар меня направил доктор Лайонс и что она немедленно известит его о том, что я пришел в себя.

Потом она ушла, но вначале заставила меня принять лекарство.

— Болеутоляющее, — сказала она, не вдаваясь в подробности, какое именно.

Инспектор Леграсс, проходя мимо моей палаты, приветственно кивнул Лавкрафту и прошествовал дальше, волоча за собой какого-то безумного болотного поселенца^{69}.

Чуть позже меня навестил доктор Лайонс, почему-то очень похожий на Джеффри Комбса в «Реаниматоре»^{70}.

— Майкл, — сказал он.

— Доктор Лайонс, — ответил я, подражая голосу Джека Уэбба. — Где Билл Гэннон?^{71} Говорят, он избил жену и его арестовали за рукоприкладство.

Он посмотрел на меня, как на дрозофилу под микроскопом:

— Что?

— Да так, неудачная шутка про телевизионную программу. Как я здесь очутился?

— С вами случился приступ, — сказал доктор Лайонс, усаживаясь в кресло.

— Какой приступ?

Он помолчал, подыскивая слова.

— Вы были на работе, помните?

Я кивнул.

— Вы обслуживали покупателя. Негра. Внезапно вы с криком набросились на него, просили оставить вас в покое. Точнее, как мне сообщили, вы сказали ему (цитирую): «Сгинь, призрак, не преследуй меня и проклятую ведьму прихвати с собой!» Припоминаете?

— Нет. Ничего не помню. Я в самом деле так себя вел?

— К сожалению, да. Ваши коллеги попытались вас успокоить, но у вас начались судороги, и вы потеряли сознание. В больнице вы уже два дня.

Я попытался сосредоточиться на его словах, но мне очень мешали чужеродные пространственные существа, явившиеся «из глубин мироздания»^{72} и мельтешившие над головой врача.

— Но почему?

— Ваша опухоль увеличивается, давит на те участки мозга, которые отвечают за двигательные функции и память. Неизвестно почему, но рост опухоли значительно ускорился. — Помолчав, он добавил: — Майкл, у вас начались галлюцинации.

— Правда?

— При таком расположении опухоли это довольно обычное явление. Однако я надеялся, что до этого еще очень далеко.

Доктор Лайонс/Герберт Уэст встал — явно для большей важности — и заявил:

— Майкл, вам необходима операция.

— Мы это уже обсуждали.

— Знаю. У вас нет ни денег, ни страховки. Но мы что-нибудь придумаем. Без операции не обойтись.

Я посмотрел на него и понял, что легче согласиться.

— Ладно.

— Отлично. Я договорился, вас прооперируют через два дня, а до тех пор останетесь здесь, мы за вами понаблюдаем. Договорились?

Я кивнул.

— Ну хорошо. Отдыхайте. Я к вам еще зайду.

После его ухода я полежал еще минут десять, потом встал, оделся и вышел из палаты. Лавкрафт последовал за мной. Меня никто не остановил. На меня никто не обращал внимания, — интересно, меня вообще видели или у них в Род-Айленде так принято?

Домой я вернулся на автобусе.

На автоответчике меня дожидалось одинокое сообщение. От моей начальницы.

«Майкл… Как ни печально, но я должна известить тебя, что мы приняли решение тебя уволить. Надеюсь, ты понимаешь, чем оно вызвано. Мы не можем допустить повторения сегодняшнего инцидента. Я знаю, у тебя большие проблемы, но мы не рискуем нарушать закон. Так что прости. Чек на сумму твоей последней зарплаты отправлен на твой домашний адрес. И… в общем, на работу больше не приходи. Надеюсь, у тебя все будет хорошо».

Я принял дополнительную дозу витаминно-травяной смеси и прилег на кровать.

— И что ты теперь будешь делать? — спросил Лавкрафт.

Я ничего не ответил.

Лавкрафт стоял у окна, хотя смотреть было не на что. На нем был старый отцовский костюм, почти по размеру, только широковат в плечах. Кажется, это был один из костюмов, которые украли в Нью-Йорке^{73}.

— Знаешь, а я читал обе твои биографии, — наконец сказал я. — И Джоши, и де Кампа.

— Ну, Джоши все-таки старался вникнуть в особенности эпохи, — сказал он, поморщившись. — А де Камп, хотя мы с ним и относительные современники, все равно не понял, как она на мне отразилась.

— А вот о подробностях твоей смерти не упоминают ни тот ни другой. О том, что ты чувствовал на смертном одре в больнице имени Джейн Браун.

Он обернулся ко мне. Узкое лицо со впалыми щеками выглядело осязаемым, а подбородок даже лоснился.

— Пора спать, Майкл, — сказал он, впервые обращаясь ко мне по имени.

Я уснул.

Профессор Уилмарт/Лавкрафт рассказывал о черном камне. Экли отправил посылку с камнем, и она пропала^{74}. Я показал ему камень из «Черной печати» Мейчена^{75}. Камень его заинтересовал, но не слишком.

— Нет, это не совсем то, что нам нужно.