«Черные лебеди» России. Что несет нам новый цикл истории

«Рим! Рим! Снова в дорогой, милый Рим…»
И эти яти, эти ижицы
И росчерк гениально-острый.
Как флот, что по проливу движется
В Страну Великого Господства.
Вот здесь, за этими диванами.
Как папуасы и разини.
Они и нежились с Ивановым
И говорили о России.
Тогда холмы сникали римские.
Бледнели папы в Ватикане,
Ее просторы исполинские
В кафе сивухой затекали.
Сюда входили люди лютые,
И нарастал здесь гомон русский,
Пил граппу Иоанн с Малютою,
«Курвуазье» — Филипп и Курбский.

Разве моя паства — не собрание мертвых душ? Крестятся, иногда даже молятся, а Бога никакого не знают. Но я заложу эти души моей же стране, моей бессильно богатой Родине по самому высокому тарифу. И никто не оспорит эту выгоднейшую в истории сделку!

Двойная граппа и лимонный сок, о монсиньор, пер кортезия.

Под самый финиш был еще ланч с Донателлой Версаче на террасе отеля Eden. Откуда вид на весь Рим, какой он практически есть. Донателла мила настолько же, насколько ужасна собой. Укатали сивку крутые горки — заторчалась, видать. Но не важно. Перестройка Церкви требует новой униформы. Облачения от Versace. Мы договорились. Эскизы будут через три месяца. Она, напоследок:

— А правда, в России полно дешевого героина? Сообщите мне. Святейший Патриарх. Мне нужно.

Бездна обаяния, что скажешь!

В Москву, в Москву.

Гербом России должно стать самое известное — причем в мировом масштабе, как нам и надо — произведение нашего изобразительного искусства

Священный Синод прославил митрополита Никона в лике святых. Треть членов сопротивлялась и капризничала, но Константин дожал. Единогласно. Останки святого торжественно перенесены с Новодевичьего кладбища в Успенский собор. В процессии шли все значительные персонажи этой страны. Виделось— идут даже домовые, лешие и кикиморы, живые духи и мертвые призраки Большого Села.

Теперь Патриарх может переходить к центральному проекту своей жизни. Переписать Библию. Ну, не то чтобы переписать — поменять в ней самую малость. Проговорить почетче про светскую власть Православной церкви.

И втиснуть пророчество о святом Патриархе Константине, который вырулит мировую историю на новый виток, подчинив себе Гога и Магога, самую большую и опасную страну мироздания.

А что для этого нужно? Правильно, новый синодальный перевод. И мы его сделаем. Благо, старого зануды Ионы давно уже нет — погиб в петле, — а Вероучительный отдел возглавляем моим человеком. Пора начинать. Раннее начало — половина дела.

Правда, спокойствие в безраздельных владениях Патриарха обманчиво.

Генерал-полковник К. сообщает: три старых («взрос-лых^>) митрополита тайно объединились и ропщут. Дескать, Патриарх стяжает огромные денежные бабки, а Церковь во всей ее полноте их не видит. Да и канонизация Никона вышла кривоватая— с его-то репутацией! Многие клирики растеряны, испуганы, возмущены. Пора разобраться, мол, не слишком ли молод и зелен наш Предстоятель, раб рабов Божиих? Заговора пока нет, но созреет ведь — тогда не угонишься.

Да еще пьяный вусмерть Модест Ильич Чайковский застигнут был полицией за помощью людям в подпольном гей-борделе. И возопил он, принятый коварными ментами: я лучший друг Святейшего! поедем сейчас же к нему! Они поехали в Чистый переулок. И голый Модест колотил кулаком в патриарший двери. Стучите, и отворят! — орал он благим матом посреди липкой пречистой ночи. По счастью,

Константин был тогда в Переделкине и ничего в реальном времени не услышал. Но видео у полицейских осталось — изъять его полностью пока не получается, ексель-моксель.

А почему не получается? Вот… Заговор уже здесь?

Отставные же офицеры РФ-спецслужб — генерал-майор Эраст Фандорин и полковник Сергей Костин — провели пресс-конференцию в Лондоне. И сказали: никак не покончил с собой митрополит Иона, их духовный отец и наставник, а был убит. Самоповешение в Свято-Даниловом монастыре— инсценировка. Нити тянутся к действующему Патриарху Московскому и всея Руси Константину, который хотел избавиться от авторитетного соперника внутри Церкви. Газеты англосаксонские отчеты с пресс-конференции обильно предоставили, так-то. В России мы, конечно, всю информацию перекрыли, но…

А тут еще застигла Святейшего большая человеческая любовь.

Прежде он любил только святого Никона. Никого больше. Думал, что любил. А здесь— настоящая страсть. Которая даже о Никоне заставляет подзабывать.

Она— Изольда Красинская, прима-балерина Большого театра. Фаворитка многих фигур влияния. Но разве могут эти фигуры сравниться с ферзем белых— Патриархом?