Черные начала. Том 12

Могу представит, как он пугал людей, заглядывая к ним в окна или жрал караванщиков. А на груди у него, на районе сердца виднелась та самая пиктограмма, которая была напротив одиночной камеры с оковами на стенах.

Самое сильное существо. То, что было когда-то то ли десятым, то ли одиннадцатым уровнем.

Он висел с той стороны, чуть-чуть покачиваясь вверх-вниз и смотрел на меня, после чего улыбнулся. Никаких клыков, обычный рот с зубами пеньками, пожелтевшими от старости, но на скольких шеях они сомкнулись — одному ему известно. Он улыбался, наслаждаясь страхом, который вселял, словно добавляя приправы к своему блюду.

Приблизившись к окну и продолжая улыбаться ртом, который растягивался слишком широко, он постучал костяшками в окно и улыбнулся мне. Будто просил впустить, как старого друга. Его улыбка из пеньков пугала больше, чем полчища упырей.

А я…

Я испугался, да.

А ещё оттолкнулся ногами что было сил от пола и за доли секунды преодолев всю комнату, прыгнул прямо во окно. Прямо на него.

Потому что или ты ссышься, или ты сражаешься. И лучше сражаться с ужасом, чем быть им парализованным.

Не такого поворота событий ожидало существо.

Я пулей вылетел из окна врезавшись прямо в него. Врезался как снаряд, от чего его отбросило от башни. Вцепился когтистой лапой в его плечо размахнулся и со всей дури влепил ему прямо по роже.

Я не заметил, как ревел нечеловеческим не менее пугающим рёвом на весь лес, вбивая ему как отбойным молотком кулак в его охреневшую рожу. Мы кувыркнулись пару раз в воздухе, и он оказался подо мной. Я вскочил прямо на его тело, словно на сёрф-доску, после чего поднял ногу и обрушил её со всей дури ему на грудь, отправив вниз вместе со мной.

Мы рухнули камнем вниз.

И прямо в полёте я изловил тварь и начала лупить её кулаками. Оно ответило тем же, протяжно захрипев или завизжа в аккомпанемент моему хриплому рёву, и его когтистые ладони забили по мне, рассекая кожу, как бритва. Мы крутились и лупили друг друга, словно обезумевшие, пока с размаху не врезались в кроны деревьев. Они притормозили наше падение, а потом…

Потом темнота, и я кубарем прокатился по земле. Вскочил на ноги, глядя на этого алкаша-упыря, что висел над землёй, словно святой, слегка расставив руки в стороны.

А потом раскрыл пасть так, его голова даже слегка откинулась назад, показав ряд зубов и взревел так, как невозможно описать. Он не продукт этого мира, и его сложно назвать продуктом экспериментов человека.

Он будто с той стороны пограничья. Тварь, что затесалась в нашем мире.

И я ответил тем же рёвом, чувствуя только одно желание, выхватив меч.

Убивать.

И мы бросились навстречу друг другу.

Взмах его руки и вся округа буквально умерла перед ним. Завяла, начала сохнуть, гнить. Всё кроме меня. Нельзя убить то, что мертво. Я ответил ему широкими ударами веером перед собой, которые срезали лес на сотню метров.

И встретились в центре леса.

Я промахнулся мечом, но поймал его за ногу и совсем дури врезал им об землю. От ответил тем же, вырвав ногу и врезавшись в меня. Проделал сраную просеку, снося моей спиной деревья. Припечатал к огромному булыжнику, и когда я поднял меч, чтобы ответить ударом, просто вышиб свое лапой. И получил удар в висок, а потом и пинок, которым я отбросил его от себя.

Бросился следом и провёл сразу тройку ударов. Уклонился назад, увернувшись от его лапы, и сделал хук снизу так, что у того зубы щёлкнули. Тварь попыталась взлететь, но я поймал его за ноги и дёрнул вниз на себя.

От чего получил два мощных удара по плечам, отчего у меня колени подогнулись. А потом ещё и пинок в грудь, и вновь припечатался к камню. Оттолкнулся и схлестнулся с ним в рукопашке. Удар на удар, мы махали руками и когтями, уклоняясь и принимая удары, будто проверяя, кто сдастся первым.

Встретились две твари в лесу. Худшие из худших, существа, хищники этого мира, которые не позволят другому охотиться на своей территории. И кто-то из нас сгинет, так как это место слишком тесно для двух оживших кошмаров человечества.

А забавная правда в том, что такие жуткие твари, как я, нужны этому миру. Такие, как я, не чужды миру, мы его неотъемлемая часть и нужны, чтобы оградить его от ещё большего ужаса, как то, что было передо мной.

Миру необходимо зло, чтобы оградить его от ещё большего зла. Такова правда.

А для нас правда была такой, что мы были очень злы.

И очень голодны.

Глава 384

Нечеловеческие крики разлетались над долиной, спрятавшейся среди лесистых гор. У каждого, кто их слышал, волосы становились дыбом, холод пробегал по спине и сердце билось быстро-быстро. Трещали деревья, гремели удары, дрожала земля. Вибрировала, а иногда и заметно подскакивала, будто кто-то бил по ней гигантским молотом.

У замка, простоявшего века, одна из башен заметно задрожала, после чего с грохотом обрушилась вниз. Старость взяла своё, но немало лепту в это внесло сражение, которое происходило где-то в лесу.