Черные начала. Том 4 (СИ)

Да, всё было в дырах, однако всё лучше, чем могло показаться изначально. Дно явно было бронировано или сделано из каких-нибудь там каменных деревьев, раз до сих пор вот так вскрывало крыши домов, как консервы.

Здесь я и нашёл канат.

Поднявшись обратно, я один край закрутил у себя подмышками, а другой накрутил на руль, на всякий случай привязав к фальшборту и Зу-Зу, а то мало ли. После этого поднялся на одну из мачт и сел так, чтобы если расслаблюсь, свалиться с неё в определённую сторону.

Суть была в чём — как только я окончательно начну задыхаться и отключусь, то свалюсь вниз, тем самым потянув за верёвку, а за та в свою очередь за штурвал. Тот наклонится и сразу изменит крен на нос, и мы устремимся вниз, как раз, где воздуха побольше. А Люнь как тем временем приведёт меня в чувства.

Ну а там уже я возьму управление на себя.

— Ты уверен, что это сработает? — спросила Люнь.

— Что сработает идея с верёвкой и рулём, я уверен, но вот насчёт них — нет, — ответил я, потирая руки. Здесь становилось реально холодно, уже почти как в тех горах.

— Просто если что-то пойдёт не так…

— То нам и так, и так капут, — успокоил я её. — Всё будет норм, верь мне, Люнь.

Я улыбнулся, и она улыбнулась в ответ. Сегодня практика показала, что даже самый безумный план может быть исполнен. И если мы смогли сбежать столь нереальным способом, то и оторваться от какой-то шпаны тоже сможем без проблем.

Оставалось только ждать.

Звёзды становились ярче, небо всё чернее, дымка опускалась всё ниже, а противники держали дистанцию. Было… красиво. Здесь не было млечного пути, но были какие-то газовые скопления, которые окрашивали космос в самые разные цвета.

— Красиво… — протянула Люнь.

Она сидела рядом со мной. Я отклонился назад, держась рукой, чтобы не сорваться. Как только отключусь, рука разожмётся, и я свалюсь, потянув верёвкой руль вперёд.

— Забиралась так высоко?

— Когда была уже на уровне Повелителя Духов. Поднималась ещё выше, где даже дышать было нечем. Это было… прекрасно, — выдохнула она.

— Была бы ты сейчас в пике своего могущества, и смогла бы тому Вьисендо яйца оторвать.

— Это вряд ли. Я была плохим бойцом, — покачала Люнь головой. — Вот другие — это да. Они бы его в клочья порвали, и живого места не оставили.

— Они не пытались тебя ни разу спасти?

— Я не помню, если честно, — пожала она плечами. — Память… я не помню много чего, будто кто-то забрал мои воспоминания. Хотя, наверное, я просто забыла всё со временем.

— А хотела бы вспомнить?

— Ну… не знаю. Я боюсь, что вспомню то, отчего мне станет ещё более стыдно и тоскливо. О, смотри, звезда падает!

Она указала на яркую точку, которая пролетела, отчертив светлую линию на мгновение.

— Говорят, что звезда — это слеза богов.

— А я слышал, что это кусок камня, падающий из космоса.

— А тебе бы всё испортить, — фыркнула Люнь.

Вскоре стало так холодно, что даже рук не чувствовал. Дышать тоже было сложно, появилась как отдышка что ли, и сознание начало потихоньку путаться. Я будто засыпал на ходу, но при этом всё ещё держался. Корабль, что следовал за нами тоже продолжал упорно преследовать нас. А город, из которого мы устроили побег, был уже просто точкой, светлым размытым пятном. Это конечно не вид из космоса, но мы и вряд ли ещё покинули границу, где ты дышать банально не можешь при условии, что здесь всё те же границы, что и на земле, что не факт.

Вскоре у меня уже заметно начали мёрзнуть руки и бледнеть кожа. Зуб на зуб не попадал, и я не помню, чтобы прямо так холодно было мне хоть раз в жизни. При этом я всячески сопротивлялся сну, который накатывал волнами, заставляя меня отключаться.

— Ты как? — заботливо спросила Люнь.

— П-п-плох-х-хо… — простучал я зубами. — Оч-ч-чень п-п-плох-хо…

— Держись.

— Д — держ-ж-жусь…

Как и наши преследователи. А может они холода не чувствуют?

Очень скоро дымка окончательно ушла вниз, а небо стало чёрным и чистым, что можно было разглядеть вообще всё. Мы уже млять там не в космос поднялись? Хотя если я ещё не отключился, то значит атмосфера какая-никакая, а есть.

Правда теперь мне было очень жарко, а не холодно. Я сидел и чувствовал, как горю, как… Я даже сбросил с себя ханьфу, так как не мог больше терпеть этой жары. Казалось, что я оказался неожиданно на сковородке.

На удивлённый взгляд Люнь я ответил:

— Жарко… мне жарко…

Но ещё хуже было то, что вся палуба была заполнена людьми, которые ходили и о чём-то разговаривали. Я не помню, чтобы мы брали их на борт, но выбрасывать сейчас их было бы слишком жестко. Учитывая то, что мы плыли по радуге, которая плескалась за бортом, как какое-то море. Люди смотрели на меня, махали рукой, звали к себе, среди них я видел и очень знакомых мне людей, включая даже… девушку. Совсем молодую, которая была как моя…

— Мама?

Как с фотографии, которая у меня осталась. Молодая девчонка, которую погубил такой вот упырок, как я. А ведь не родись я, и никто бы не умер, верно? Я видел в её глазах осуждение, она смотрела на меня, и будто говорила «как ты мог так поступить со мной?».

— Я не хотел… я не хотел…