Чёрные очки (aka "Проблема с зелёной капсулой")

— Да, — вполне серьезно ответил Хардинг. — У парня было алиби, так как все клялись, что слышали, как он стучит на пишущей машинке. Оказалось, он обзавелся приспособлением, которое издавало звук машинки, когда его рядом не было. По-вашему, что-то может управлять кинокамерой в отсутствие оператора?

— Но это же нелепо! — воскликнула Марджори. — Я видела тебя. Я знаю, что ты был там. Вы действительно подозреваете нечто подобное, инспектор?

Эллиот изобразил усмешку:

— Я ничего не говорил, мисс Уиллс. Это профессор делает предположение. Однако нам стоит обдумать его версию, хотя бы для того, чтобы отмести ее окончательно. Здесь было очень темно, не так ли?

Профессор Инграм ответил первым:

— Очень темно было секунд двадцать, пока Чесни не открыл дверь в кабинет, затем сюда проходил свет от лампы «Фотофлад», так что о полной темноте говорить не приходится. Очертания предметов были видны достаточно четко. Думаю, мои компаньоны это подтвердят.

— Минутку, сэр. Как именно вы сидели?

Профессор встал и аккуратно поставил три кресла в ряд футах в трех друг от друга. От двустворчатой двери их отделяло восемь или девять футов, так что расстояние от них до Маркуса Чесни, должно быть, составляло около пятнадцати футов.

— Чесни расставил стулья, прежде чем мы пришли сюда, — объяснил профессор Инграм, — и мы их не передвигали. Я сидел справа, ближе к свету. — Он положил руку на спинку кресла. — Марджори сидела в середине, а Хардинг — слева.

Эллиот изучил позицию и повернулся к Хардингу.

— Почему вы поместились слева? — спросил он. — Разве в середине было не лучшее место для съемки? Сидя слева, вы не могли снять Немо, когда он вошел через окно.

Хардинг вытер лоб.

— Откуда мне было знать, что должно произойти? — осведомился он. — Мистер Чесни не объяснил, чего нам следует ожидать. Он просто сказал: «Сядьте здесь». Надеюсь, вы не думаете, что я собирался с ним спорить? Только не малыш Джорджи. Я сидел — вернее, стоял — здесь, и обзор был достаточно хорошим.

— Какой смысл в этом споре? — сказала Марджори. — Конечно, Джордж был здесь. Я видела, как он ходил туда-сюда, снимая свой фильм. И я тоже здесь была, не так ли?

— Были, — вежливо подтвердил профессор Инграм. — Я вас ощущал.

— Что-что? — встрепенулся Хардинг.

Лицо профессора приняло свирепое выражение.

— Я ощущал ее присутствие, молодой человек. Я слышал ее дыхание. Я мог протянуть руку и коснуться ее. Правда, на ней было темное платье, зато у нее очень белая кожа, поэтому ее руки и лицо были видны в темноте так же хорошо, как ваша рубашка. — Откашлявшись, он повернулся к Эллиоту: — Могу поклясться, инспектор, что никто из них не покидал комнату. Я все время краем глаза видел Хардинга и в любой момент мог прикоснуться к Марджори. И если они скажут то же самое обо мне...

Инграм вежливо склонился к девушке. Эллиоту он казался похожим на врача, проверяющего пульс пациента.

— Конечно, вы были здесь! — воскликнула Марджори.

— Вы в этом уверены? — настаивал Эллиот.

— Абсолютно. Я видела его рубашку и лысину, слышала его дыхание... Если вы когда-нибудь присутствовали на спиритическом сеансе, то знаете, что всегда чувствуешь, когда кто-нибудь покидает группу участников.

— А что вы скажете, мистер Хардинг?

Молодой человек колебался.

— Ну, по правде говоря, большую часть времени я не отрывал глаз от видоискателя, поэтому не имел особой возможности осматриваться. Хотя погодите! — Он ударил правым кулаком по левой ладони, и на его лице отразилось колоссальное облегчение. — Не торопите меня... Как только тип в цилиндре ушел со сцены, я шагнул назад и выключил камеру. Налетев на стул, я оглянулся и увидел Марджори. Я видел, как сияют ее глаза. Может, это не слишком по-научному, но вы понимаете, что я имею в виду. Конечно, я и так знал, что она здесь, так как слышал, как она сказала «Нет!». Но я также видел ее, да и вообще, — он широко усмехнулся, — можно не сомневаться, что ростом она меньше пяти футов и девяти дюймов, а тем более шести футов.

— А меня вы видели? — осведомился профессор Инграм.

— Что? — рассеянно отозвался Хардинг, не сводя глаз с Марджори.

— Я спросил, видели ли вы меня в темноте.

— Конечно. По-моему, вы пытались посмотреть на ваши часы, наклонившись к ним. Вы тоже были здесь.

Хардинг так оживился, что казалось, он вот-вот начнет ходить взад-вперед, засунув большие пальцы в проймы жилета.

Но Эллиот чувствовал, что туман вокруг него сгустился еще сильнее. Дело грозило ввергнуть его в психологическую трясину. Тем не менее он мог бы поклясться, что эти люди говорят правду или думают, что говорят ее.

— Перед вами неопровержимое корпоративное алиби, — снова заговорил профессор Инграм. — Никто из нас не мог совершить это преступление. Вот фундамент, на котором вы должны строить ваше дело. Конечно, вы можете сомневаться в наших показаниях, но их легко проверить. Реконструируйте происшедшее. Посадите нас троих в ряд, потушите свет, зажгите в кабинете лампу «Фотофлад» и сами убедитесь, что никто из нас никак не мог незаметно покинуть комнату.