Черные орхидеи

Он говорил слишком громко и старался делать это серьезнее обычного. И чем серьезнее он пытался казаться, тем моложе выглядел. В этот момент его можно было бы принять за младшего брата Энн, и меня это вполне устраивало.

– Это непростая задача, – серьезно сказал Вульф. – Вы ее друг?

– Я больше чем друг! – заявил Фред. Вдруг он сильно покраснел. – Я хочу сказать… Мисс Трейси позволила мне проводить ее домой.

– Вы были у нее, когда приехал мистер Кимс?

– Да, мы только что пришли. Я настоял, чтобы поехать вместе с ними. Я не мог себе представить, что он работает у вас. Мой отец говорил мне о вас. Он встречался как-то с вами – вы, возможно, не помните.

Вульф кивнул:

– Да, это было на выставке в Атланте. Как он поживает?

– О, не очень хорошо. – К Фреду вернулся нормальный цвет лица. – Он оставил дела, когда мы потеряли плантацию родалий. Он потратил на них всю жизнь, и, конечно, это был огромный финансовый ущерб. Думаю, вы знаете об этом.

– Да, читал. Пожелтение Курума. – Вульф говорил доброжелательно. – А кстати, кто-то упоминал при мне – я забыл кто, – будто ваш отец был убежден, что эту плантацию заразил Льюис Хьюитт. Или он подозревал Уотсона, а может, Дилла?

– Он подозревал их всех. – Фред казался смущенным. – Всех. Но он вряд ли сознает, что говорит: это так потрясло его. Бедный папа вырастил больше тридцати видов и хотел весной начать их продажу. Удар был сильнее, чем он мог вынести.

Вульф подтверждающе хмыкнул:

– Создается впечатление, словно вы оба до сих пор не можете об этом забыть. Мистер Гудвин рассказывал мне, что сегодня днем вы ворвались в павильон Ракера и Дилла и удалились, взяв больную веточку. В качестве сувенира?

– Я… – заколебался Фред. – Я знаю, это было глупо. Конечно, я не могу забыть – ведь это чуть не разорило нас. Я хотел обследовать эту веточку, чтобы узнать, не проникло ли пожелтение Курума на выставку.

– А затем выяснить, как оно туда проникло?

– Я мог бы попробовать.

– Вы никогда не пытались проследить, как шло заражение на ваших плантациях?

– Нет. Два года мы не брали ни одного растения из садоводств, где это заболевание встречалось. Только Хьюитт подарил нам несколько падубов, но они были выращены далеко от его зараженных плантаций, и все равно мы не сажали их ближе чем за милю от родалий. – Фред сделал нетерпеливый жест. – Но это все в прошлом. Вот что я хочу сказать: я не думал, что вы можете сыграть такую шутку с мисс Трейси. Сейчас я отвезу ее домой.

Выражение его глаз напомнило мне старшие классы школы. Так мы смотрели, когда девочка позволяла нам взять ее за руку. Я с гордостью взглянул на Энн. Девушка, способная довести Льюиса Хьюитта до того, что он пригласил ее обедать и подарил черную орхидею, сумевшая заставить юного цветовода так смотреть на нее, – такая девушка кое-чего стоит.

Но в эту минуту Энн выглядела отнюдь не сногсшибательно. Она была совершенно выбита из колеи.

– Я должна быть в десять утра в офисе окружного прокурора, – сказала она Вульфу. – Я обещала, что приду. Сказала, что отвечу на все вопросы о том, что произошло сегодня. Но теперь, теперь я боюсь, что они станут спрашивать меня об отце. Что я должна им отвечать? Должна ли я допустить… – Она замолкла, потому что губы ее задрожали, и она прикусила их.

– Вам нужен адвокат, – заявил Фред. – Я найду подходящего. Не знаю только, в Нью-Йорке ли он.

– Я возьму это на себя, – сказал Вульф. – Сядьте, мистер Апдерграф. – Его взгляд переместился на Энн. – Здесь найдется для вас кровать, мисс Трейси, и вам лучше воспользоваться ею. Вы выглядите утомленной. Сомневаюсь, что полиция спросит вас об отце. А если спросит, не отвечайте. Отошлите их к мистеру Диллу. Скорее они заинтересуются вашим намерением выйти замуж за Гарри Гулда.

– Но у меня не было такого намерения!

– Во всяком случае, он думал, что есть.

– Но он не мог! Гарри прекрасно знал, что он мне не нравится! И он… – Девушка остановилась.

– Что он?

– Я не могу сказать. Он же умер.

– Он делал вам предложение?

– Да.

– А вы отказали?

– Да.

– Но все-таки вы согласились участвовать вместе с ним в представлении на выставке?

– Я не знала, что он будет в нем участвовать. Мистер Дилл попросил меня об этом около двух месяцев назад. Должен был участвовать один молодой человек из нашей конторы. А потом мистер Дилл сказал, что вместо него будет Гарри Гулд. Мне он не нравился, но я не хотела отказываться – ведь мистер Дилл был так добр к моему отцу, не дал арестовать его и разрешил мне платить по частям.

– Называйте это добротой, если вам нравится! – взорвался Фред. – Бог мой, ведь ваш отец двадцать лет на него работал!

Вульф не обратил внимания на этот возглас.

– Мистер Гулд преследовал вас? Настаивал, чтобы вы вышли за него?

– Нет, не преследовал. Я… – Энн снова прикусила губу. – Просто он мне не нравился.

– Вы давно знали его?

– Не очень. Я работаю в конторе, а он – в оранжерее. Я познакомилась с ним, не помню, кажется, около трех месяцев назад.

– А ваш отец знал его?

Она покачала головой: