Черные орхидеи

Мы вышли в коридор. Ройал впереди, Валентино — за мной. В коридоре я резко замедлил шаг, и пистолет Валентино уткнулся мне в спину. Валентино никогда ничего не делал мягко или деликатно, но для него сейчас это был сравнительно деликатный жест. Тем не менее я вскрикнул с такой силой, будто он ткнул меня раз в десять сильнее. Я остановился. Валентино на ходу наскочил на меня, а Ройал резко обернулся. Он повторил свой колдовской фокус, и в его руке мгновенно очутился игрушечный пистолет.

— Что еще там? — спросил он холодно, без всякой тревоги, без малейшего повышения в голосе. Я в душе надеялся, что доживу до того дня, когда увижу Ройала встревоженным и испуганным.

— Ну вот что! — раздраженно сказал я. — Или вы уберете эту обезьяну подальше от меня, или я разорву его на куски, невзирая на пистолет.

— Оставь его в покое, Гунтер! — спокойно сказал Ройал.

— Послушайте, босс, я едва дотронулся до него… — Если не учитывать антропоидный лоб Валентино, его сломанный нос, следы оспы и шрам, то на его лице оставалось мало места для проявления сменяющих друг друга эмоций. Но сейчас все оставшееся место выражало удивление и острое чувство обиды. — Я только слегка ткнул его…

— Знаю! — Ройал уже снова отвернулся и двинулся вперед. — Но ты вообще оставь его в покое.

Ройал первым дошел до лестницы и успел уже спуститься на пять-шесть ступеней вниз, когда я добрался до лестничной площадки. Я снова резко остановился, и Валентино снова натолкнулся на меня. Мгновенно обернувшись, я ударил его ребром ладони по запястью и выбил из его рук пистолет. Валентино нагнулся, чтобы схватить его левой, здоровой рукой, и тотчас же взревел от боли — я наступил ему на пальцы. Я не слышал, хрустнули его суставы или нет, да этого и не требовалось. Достаточно было и того, что теперь обе его руки были повреждены, и он уже был непригоден как телохранитель мисс Рутвен.

Я не стал делать попытки поднять пистолет и вообще сдвинуться с места. Ройал вернулся на лестничную площадку.

— Отойдите от пистолета! Вы, оба! — приказал он.

Мы отошли. Подняв пистолет, Ройал шагнул в сторону и жестом показал, чтобы я спускался. Сам последовал за мной. Не знаю, о чем он думал сейчас, — с таким выражением лица он мог, например, наблюдать, как падает лист с ветки дерева. Он не сказал больше ни слова и даже не потрудился спросить, что с Валентино и его рукой.

В библиотеке нас ждали генерал, Вайланд и Ларри. Лицо генерала было, как обычно, непроницаемым, но белки его глаз покраснели, и он был бледнее, чем тридцать шесть часов назад. Но, возможно, мне это только показалось — в то утро мне все рисовалось в мрачных тонах. Вайланд был вежлив, обходителен, улыбчив и степенен, как всегда. Одет он был в прекрасно сшитый костюм темно-серого цвета, чисто выбрит, а из-под красного галстука выглядывала белая рубашка. Мечта, а не мужчина! Ларри — это был просто Ларри, с бледным лицом и бегающими глазами наркомана. Он прохаживался взад-вперед по комнате, однако не дергался, как обычно, а даже улыбался, так что я пришел к выводу, что у него был плотный завтрак, состоящий, главным образом, из героина.

— Привет, Тэлбот! — приветствовал меня Вайланд. Крупные авантюристы нашего времени могут и разговаривать с вами учтиво, и рычать на вас, и бить вас по лицу — в зависимости от того, что окажется выгоднее. — Что там был за шум, Ройал?

— Гунтер слишком пришпорил Тэлбота, — Ройал равнодушно кивнул в сторону Валентино, который как раз входил в библиотеку, спрятав левую руку под перевязанную правую, и стонал от боли. — А тому это пришлось не по душе.

— Шуметь будете где-нибудь в другом месте, — холодно сказал Вайланд и повернулся ко мне. — Нервишки не в порядке с утра, а, Тэлбот? — Сейчас он даже не пытался создать видимость того, что хозяином в доме является генерал. Не ясно было, имеет ли генерал вообще право голоса — он держался где-то на заднем плане, замкнутый и, в некотором роде, трагический. Но может быть, эта трагичность есть лишь плод моего воображения? Я вообще в генерале мог ошибаться.

— А где Яблонски ? — сухо поинтересовался я.

— Яблонски? — Вайланд лениво приподнял бровь. — А зачем вам Яблонски, Тэлбот?

— Он ведь мой смотритель, — бросил я. — Так где же он?

— Вы очень хотите это знать, Тэлбот? — он посмотрел на меня долгим испытующим взглядом, и мне это совсем не понравилось. — Мне кажется, я где-то видел вас раньше, да и генерал говорит то же самое. Но никак не могу вспомнить, кого вы мне напоминаете?

— Микки-Мауса. — Я почувствовал, что вступаю на опасную почву. — Так где же он?

— Уехал. Исчез со своими семьюдесятью тысячами долларов.

«Исчез» было неосторожным словом, но я не подал виду.

— Так все-таки, куда же он уехал?

— Какой же вы зануда, друг мой, — он щелкнул пальцами. — Ларри, телеграммы!

Тот схватил со стула какие-то бумаги, вручил их Вайланду и, посмотрев на меня с волчьей ухмылкой на губах, снова заходил по комнате.