Черные псы

Аметистова. В следе "мерса" болталась раздолбанная вишневая "восьмерка", в которой сидели молодой архитектор Солодков, его жена и журналист Бельмов. За ними ехала я с двумя знакомыми девчонками из "Атлант-Росса", которых хорошо знал и Баскер. Всю дорогу они обсуждали достоинства генерального директора фирмы, в том числе и самые что ни на есть мужские. Я слушала с интересом, поскольку Александр Иванович Тимофеев вызывал у меня, скажем так, неоднозначную реакцию.

Мы проезжали мост через Волгу, когда нас обогнал поцарапанный и забрызганный грязью старенький "Фольксваген", из которого раздавались надсадные звуки какой-то чудовищной музыки. Я сразу узнала его. Да и как мне было не узнать, если за рулем маячила знакомая широкая харя Кузнецова, красная от бесчисленных прелестей жизни, а из окна просунулась шкодливая рожица Казакова и разверзла ротовую полость, проорав на весь свет божий какую-то гадость. К счастью, ветер унес слова, а быстро мчавшийся "Фольксваген" - их гнусно ухмыляющийся источник.

- Куда это они поехали? - довольно громко произнесла я.

Надо полагать, моя фраза не вписалась в оживленный диалог о Тимофееве, потому что девушки из "Атлант-Росса" тут же прекратили анализ анатомии их шефа и поинтересовались:

- Ты о ком?

- Вон о том "Фольксвагене". Там сидели мои хорошие знакомые, - сто лет бы их не видела! - Кузнецов и Казаков. Может, знаете, они у вас в свое время в главном офисе часто сшивались. Еще при прежнем президенте - при Тимуре Анкутдинове. - Упомянув это имя, я с сожалением вздохнула.

- А, Кузнецов с Казаковым! - радостно воскликнула одна из работниц тимофеевской конторы. - Знаю, я даже у Кузнецова на даче была.

- Что вы там делали, не спрашиваю, - еще раз вздохнула я.

- А у него дача рядом с баскеровской, - продолжала счастливая собутыльница моих давних любимцев по имени Оля, - там такой заливчик есть, больше болото напоминает, конечно, и рядом на пригорке кладбище. Там у Кузнецова с одной стороны дача, а баскеровскии дворец чуть поодаль - по другую сторону.

Идти минут тридцать.

- Какое счастье! - Я аж прикрыла глаза, представив радужные перспективы "встречи на Эльбе" с Кузнецовым и Казаковым, отмечающими славный юбилей Победы. Однако пришлось вспомнить, что я веду машину, да не где-нибудь, а по Покровскому трансволжскому мосту, и любой поворот руля чреват профилактическим купанием в реке.

"Дачка" Баскера действительно оправдала наименование "Баскер-холл". Вот что значит быть вице-президентом крупной строительной фирмы, по совместительству промышляющей риэлторской деятельностью! Внушительное сооружение в чем-то напоминало средневековый замок - то ли остроконечными башенками с круглыми окнами по углам здания, то ли стенами с контрфорсами и стрельчатыми окнами...

- Стильно, - произнесла я негромко, - ай да Андрей Карлыч! Хорошие ему пропилеи возвели!

Какой-то человечек в зеленом выскочил из маленькой кирпичной будки по ту сторону массивного чугунного фигурного забора с позолоченными, что ли (позднее оказалось, латунными), остриями. Бодро открыв ворота, человек замахал руками, и машины заехали на огражденную оцинкованной сеткой автостоянку перед фасадом виллы.

Из авто полезли гости, и я, выйдя из машины, стала разглядывать своих партнеров по совместному уик-энду.

Из "Мерседеса" плавно извлек свои немалые телеса солидный лысоватый мужчина лет около сорока, с круглым упитанным лицом, оснащенным всеми атрибутами "нового русского": двойным подбородком, модной трехдневной небритостью и выражением вальяжного и снисходительного довольства жизнью. Погладив вздымающееся над ремнем брюк вместительное брюшко, мужчина оглядел баскеровское дачное обиталище и развел руками:

- Ну, молодец, Андрюха! Хорошую себе избу отгрохал.

- С твоих щедрот, Глеб Сергеич, - сдержанно улыбаясь, ответил Баскер.

- Ну-ну. - Глеб Сергеевич Аметистов, президент фирмы "Парфенон", снисходительно колыхнул брюшком и, неторопливо переставляя короткие ножки, направился к парадному входу в дом. Рядом с шефом Андрей Баскер, высокий, атлетично сложенный тридцатилетний мужчина с открытым приветливым лицом и упругой походкой спортсмена-легкоатлета, казался стройным, статным и даже грациозным.

- Твоя хозяйка здесь, что ли, живет? - поинтересовался Аметистов, подымаясь по широкой, отделанной под гранит лестнице.

- Здесь, - ответил Баскер, - с начала апреля уже. Ей здесь нравится. А дома ей не сидится, уже больно беспокойная она у меня.

- И что - она одна здесь?

- Почему одна? Витя, охранник, ворота нам открывал, Олег Соловьев, ее психоаналитик, он всегда при ней.

- Соловьев? - Глеб Сергеевич наморщил лоб, что означало у него высшее напряжение интеллекта. - Олег? Гм... - Он довольно гаденько улыбнулся и выдал двусмысленную фразу:

- А ты это самое.., не боишься оставлять молодую бабу одну.., без мужа.., с двумя, понимаешь ли.., даже если с одним этим, как его...

Соловьевым? А ну, как ей, понимаешь ли, взбредет так вот... Ты-то занят, понимаешь ли...

Баскер терпеливо выслушал сентенцию шефа, улыбнулся и покачал головой.

- Ты не знаешь Эвелины, Глеб Сергеевич.