Черные псы

- А что мне должно быть понятно? - пробормотал тот, невольно цепенея под пристальным взглядом психоаналитика.

- Мы хотели умереть, - произнес Соловьев, - но потом, когда появилась надежда, когда Баскер.., а, да что я вам говорю, даже вы не поймете. Даже ваш покровитель Тимофеев.

Ведь вы на него работаете, защитник семьи Аметистовых? Он вам дал информацию и деньги, а вы предали "Парфенон" и сдаете его Тимофееву.

- Вероятно, вы правы, - оправившись после мгновенного замешательства, проговорил Вавилов. - Мне полагалось бы арестовать вас и отправить на скамью подсудимых, но вместо этого я хочу...

- Все слишком явно указывает на меня, - проговорил Соловьев, резко перебивая капитана. - Я сознательно оставлял много следов. Но вы все равно не разгадаете этого преступления.

Вам не дадут разгадать. Я знал это заранее.

- А при чем тут Иванова? - вдруг спросил Вавилов.

- Иванова? А вам непонятно? Вот она - именно тот человек, кто должен понять нас.

И вас, кстати, тоже.

- По вам плачет клиника, доктор Соловьев, - ошеломленно произнес Вавилов, прикладывая руку к голове.

В этот момент по знаку Соловьева Эвелина встала и приблизилась к Вавилову. Тонкий запах ее духов ударил в нос и затуманил сознание, багровая пелена на секунду метнулась перед его глазами и тут же растаяла.

- Вам не нужно было завтракать с нами, капитан Вавилов, - сказала она и потянулась всем своим изумительным телом. - А теперь вы проиграли...

- Говорите, что поручил вам Тимофеев, - властно отчеканил Соловьев.

Глава 9 НИКОГДА НЕ НАСТУПИТ РАССВЕТ

Осмотр окрестностей не дал результата, вернее, результат был отрицательный и самый определенный: грязи с сильным содержанием красноватой глины на близлежащих дорогах не было. Предположение о том, что Вавилов наткнулся на нечто подобное в Тарасове или соседнем Покровске, через который нужно было ехать на дачу, было маловероятным. Уж больно основательная нужна была лужа.

На виллу Баскера я приехала к обеду. Полюбовавшись на плескающихся в бассейне Фила и Лену, а также глазеющих на них Гарика и Марика, я поехала на дачу к Новаченко: только здесь я могла раскопать что-то стоящее.

Первое, что я увидела на подъезде к загородной резиденции начальника охраны "Атлант-Росса", это застрявший в центре огромной лужи автомобиль, настолько заляпанный грязью, что невозможно было определить его цвет и даже марку. На самом краю лужи в скорбной позе скорчился человек, он тоскливо взирал на безнадежно увязшую машину и громко бранился. Настолько громко, что за пятьдесят метров стали слышны не то чтобы обрывки фраз, а целые синтаксические конструкции.

Совершенно потрясающие по лексике и построению.

- А-ат.., м-мать, да рази.., растудыт в тригребаную раскосоежину.., шоб его, сучий чердак.., т-такую-то!., а-а-ат!!..

Подъехав ближе, я увидела близ матерящегося субъекта еще две фигуры, сидящие непосредственно в луже и усиленно накачивающиеся (а судя по лицам, опохмеляющиеся) пивом.

Тут же, в луже, стоял ополовиненный ящик пива.

- О господи! - взмолилась я. - Ну здесь-то они откуда?

Думаю, нет необходимости пояснять, что злобно изрыгающим проклятия гражданином был Кузнецов, а расположившиеся в луже на манер свиней собутыльники - Казаков и Бельмов.

Я вышла из машины.

- Помочь, братцы?

- О, Танька! - обрадовался Кузнецов, хватая меня за руки своими перепачканными в грязи верхними конечностями. - А мы вот тут загораем уже с трех утра!..

- Это как это?

- А вот так, - встрял в разговор Бельмов, пытаясь высвободить свой погрязший в грязище зад. Трясина чавкала, студнеобразно тряслась, булькала, но добычу выпускать не желала. - Поехали мы ночью на тачке кататься. Катались, катались...

- Пьяные, разумеется?.. - предположила я, без тени сомнения, впрочем.

- Да ну, знаешь... Ну, или так, - уклончиво пробурчал Бельмов, делая еще одну попытку подняться. Опять безрезультатно. - Ну, и дорогу потеряли, заехали черт знает куда.

- Это Кузнецов говорил: не стремайтесь, пацаны, я как-нибудь к даче подрулю, не потеряю дор-роги! - гнусаво вставил Казаков, с любопытством обнюхивая комок грязи в своей руке.

- Вот-вот, - продолжал Бельмов, - мы сюда и заехали, а так как наш водила Кузнецов фарами больше мигал, чем светил, так вот в самый центр лужи и влипли.

- А дальше?

- Дальше - веселее. Смотрим, идет к нам от во-он той дачи амбал. С "пушкой", весь на понтах, и говорит: что это тут за лошье понаехало, валите, пока мозги не прочистили. А они мозги свои и чужие только разрывными пулями прочищают, потому они у них не засоренные ни умом, значит, ни ваще...

- А оказался знакомый парень, - наконец прервав нецензурную тираду, выдаваемую в связи с моим присутствием на пониженных тонах, сообщил Кузнецов. - Из охраны "Атланта". А дача вообще оказалась новаченковская!

- Ну что, обрадовался Новаченко, когда вас увидел? - спросила я.

- Да не особенно, - буркнул тот, - он сначала нас и не признал, а потом выпил с нами по сто грамм и оставил ночевать. Пообещал утром машину вытащить. А утром к нему приехал какой-то жирный мудак на "Ниве", и они уехали.