Черные розы

Я смеюсь, вспоминая обрывки разговоров ее сестер, которые я случайно услышал.

– Ну да, если подумать, так гораздо логичнее. Так почему она с тобой не приехала?

Пайпер раздосадованно вздыхает. Потом поворачивается ко мне всем телом, от чего ремень безопасности туго натягивается у нее на груди. Я стараюсь не обращать внимания на то, как от этого подернулся V-образный вырез ее футболки, подчеркнув роскошную зону декольте.

– Хочешь поговорить? Давай поговорим. Расскажи мне о себе. У тебя есть девушка?

Ее прекрасные стервозные глаза прожигают меня, пока она ждет ответа. Очевидно, она решила перевести разговор на меня, чтобы не рассказывать о себе. Или о Чарли.

– Да. Вообще-то есть.

Я не могу сдержать улыбки. Уверен, что каждый раз, когда я думаю о Хейли, мое лицо просто светится от гордости.

Я чувствую на себе изучающий взгляд Пайпер.

– Хм, кажется, ты и правда ее любишь.

Она произносит это так, словно ей совершенно непонятно, как один человек может быть безумно влюблен в другого. Интересно, что – или кто – повстречался ей на пути?

– Да, – киваю я. – Я и представить себе не мог, что когда-нибудь полюблю кого-то так, как люблю ее.

Пайпер выпрямляется в кресле, и я задумываюсь, не промелькнула ли по ее лицу тень разочарования? Она протягивает руку к магнитоле, но останавливается и смотрит на меня.

– Ты не против?

Я качаю головой, и Пайпер пролистывает предустановленные радиостанции, пока не находит ту, которая ей нравится. Мы едем в тишине, иногда Пайпер тихонько подпевает какой-нибудь песне, пока не осознает этого и не перестает петь. Когда начинается моя любимая песня – та самая, которую мы поем вместе с Хейли – ну то есть я пою, а она гулит, – я замечаю, что Пайпер опять подпевает, и она краснеет. Быстрая волна смущения, пробежавшая по ее лицу, – лишь еще одно свидетельство того, что под суровой недружелюбной внешностью может все-таки скрываться приличный человек. Эта женщина – просто острая смесь противоречий.

Тут у меня звонит телефон, и музыка прерывается. Я нажимаю кнопку на руле и отвечаю на звонок.

– Как дела, Грифф?

– Ты получил посылку? – спрашивает Гриффин.

– Посылка сидит рядом с ним, – ехидно отвечает ему Пайпер.

– Мог бы и предупредить, что я на громкой связи, Дикс, – говорит Гриффин. – И да, привет, Пайпер! Это Гриффин. С нетерпением жду встречи.

– Ага, я тоже, – любезно отвечает Пайпер.

– Прости, Грифф. – Я пожимаю плечами. – Но да, я отвезу Пайпер, а потом встречусь с тобой и Гэвином в зале, хорошо?

– Договорились. Я буду там часа в четыре, после съемки. Спасибо, что встретил Пайпер, Дикс.

– Без проблем! До скорого!

Я заканчиваю вызов, и музыка возвращается.

Пайпер уменьшает громкость.

– Почему друзья называют тебя Дикс? – спрашивает она с широко раскрытыми от удивления глазами.

– Ну потому что меня зовут Мейсон.

Она в недоумении хмурит брови.

– Мейсон Диксон, – объясняю я. – Ну ты знаешь, линия Мэйсона – Диксона, граница между свободными и рабовладельческими штатами до отмены рабства?[1]

Пайпер чуть не поперхнулась от смеха.

– Твоя фамилия Диксон?!

Она совсем ничего обо мне не знает, что ли?

– Нет. Моя фамилия Лоуренс. Просто друзья называют меня Диксом.

– Ах да! – закатывает глаза Пайпер. – Я и забыла. Мужчины всегда придумывают друг другу дурацкие прозвища.

Она опять делает музыку погромче и смотрит в окно.

Пока мы едем в город, она не замечает, что я часто бросаю на нее быстрые взгляды. Я размышляю о том, как могла эта девушка родиться у тех же родителей, что и Бэйлор со Скайлар. Кроме очевидного упрямства, у нее с ними нет ничего общего. Они добрые и самоотверженные. Они бы отдали свою правую руку за кого угодно. Они любят свою дружную семью и воскресные обеды.

И тогда какого черта я чувствую, что эта девушка – эта экзотическая стерва со своим дурацким блестящим носом – смогла проникнуть сквозь многочисленные слои толстой мозолистой кожи прямо мне в сердце?

Глава 3. Пайпер

– Прости, – говорит Скайлар, смеясь и обнимая меня в миллионный раз. – Я просто ужасно соскучилась. Я знаю, что ты хотела остановиться у родителей, но думаю, что прорвавшийся трубопровод – это знак судьбы. Потому что теперь ты будешь жить у нас. К тому же так нам будет гораздо легче планировать свадьбу.

Я смотрю ей через плечо на Эрона, ее двухнедельного сына, спящего рядом с Джордан – полугодовалой дочерью Бэйлор. Я прикрываю глаза и стараюсь не думать о пленительной жизни своих сестер. Ну ладно, может, они и набили себе немало шишек в процессе и то, что с ними произошло, было ужасно, но прямо сейчас, в эту секунду, они счастливы как никогда раньше. Даже Скайлар, которая никогда даже и не хотела мужа или детей, просто светится от счастья. И меня только что приговорили к полутора месяцам жизни посреди всего этого.