Черные Шипы

Я пытаюсь сосредоточиться на светской беседе Акиры с Ашером или на том, как Рейна задает мне всевозможные вопросы, но это невозможно.

Мое внимание каждый раз возвращается к Себастьяну. К тому, как его завораживающие глаза стали ледяными, а острые черты его красивого лица затвердели. К тому, как его куртка облегает его широкие плечи и узкую талию. К тому, как прядь его волос упала на лоб или как тень падает на его скулы.

Я не могу перестать смотреть на него.

Или наблюдать за ним.

Он пробудил что-то во мне, когда боролся и трахал меня на деревянном полу своей гостиной.

Зверь, который узнает свою жертву.

Голодное существо, которое просто не может насытиться.

Я провела бессонную ночь, ворочаясь в постели, прокручивая каждую деталь в своей разбитой голове и мучая свое изголодавшееся тело.

То, что мы делали, было неправильным, запретным и абсолютно ненормальным на очень многих уровнях.

И все же я жаждала большего.

И все же это все, о чем я была в состоянии думать.

Потому что в этом и заключается особенность запретного плода. Одного вкуса недостаточно. Желание продолжает расти и расти, достигая высот, которые приведут только к гибели, если сбросить его.

Может быть, это то, что я действительно должна делать.

Упасть.

Темно-красные ухоженные пальцы змеей обвиваются вокруг бицепса Себастьяна.

Я вскидываю голову и вижу красивую рыжеволосую девушку с пухлыми губами, длинной элегантной шеей и поразительными карими глазами. На ней золотистое платье без бретелек, облегающее ее высокую стройную фигуру. Фигура, которая в настоящее время прижимается к Себастьяну с непринужденной фамильярностью.

На ее губах появляется ослепительная улыбка, и она адресована только ему.

И тут что-то происходит.

Он улыбается в ответ.

Это как нож, пронзающий мое умирающее сердце и торчащий из спины. Я никогда не думала, что буду чувствовать себя так после того черного дня, но сцена передо мной доказывает обратное.

По логике вещей, я знаю, что не имею права так себя вести. Я не имею права чувствовать себя раненой, или обиженной, или разрезанной нахрен, но потребность свернуться в клубок и заплакать накатывает на меня из ниоткуда.

Я никогда не думала, что приду в дом Себастьяна при таких обстоятельствах. Или, во всяком случае, дом, в котором он вырос. Деньги сияют в каждом уголке особняка Уиверов, намекая на утонченный вкус его владельцев. Но это холодно — даже безлично.

Его бабушка и дедушка излучали ту же атмосферу, когда мы с Акирой разговаривали с ними ранее. Неудивительно, что Себастьян стал таким, какой он есть. Может быть, это передается по наследству.

— Я вижу, круг расширился без меня, — говорит рыжеволосая Себастьяну, и даже ее голос такой же элегантный, как и она сама. — Представь меня, Бастиан.

Я втягиваю воздух, услышав интимное имя, которым она называет его, и мне требуется вся моя сила, чтобы казаться невозмутимой.

Если земля когда-нибудь планировала засосать меня в дыру, то сейчас самое время это сделать.

— Аспен, — говорит он своим холодным, невозмутимым тоном. — Это Наоми и Акира.

Мой муж пожимает ей руку, потом я тоже пожимаю, размышляя, смогу ли я сломать ее, если буду сжимать достаточно сильно. Я быстро отпустила ее и эту убийственную мысль. Или, во всяком случае, попыталась это сделать.

Болтовня продолжается, несмотря на кипящее напряжение. Или, может быть, я единственная, кто вот-вот вспыхнет и загорится.

Чем больше Аспен приклеивается к Себастьяну, тем ближе я подхожу к точке возгорания. Не помогает и то, что Себастьян полностью игнорирует мое существование и только потакает ей.

Но чего я вообще ожидала? Что он подхватит меня на руки, пока все будут смотреть?

Это было бы катастрофой.

Но опять же, это то, чем мы всегда были, он и я. Сладкая, жестокая катастрофа, которую невозможно остановить, как бы мы ни старались.

Возможно, все началось с того пари, но это происходило задолго до этого. Я думала, что расстояние уменьшит его, в конечном счете сотрет, но это только сделало его горячее, сильнее и абсолютно неудержимым.

По крайней мере, для меня.

Рейна хватает меня за руку и улыбается всем. — Вы не могли бы извинить нас? Девчачьи разговоры.

Она не ждет ничьего ответа, просто тащит меня за угол.

Ее взгляд скользит по обе стороны от нас, и как только она убеждается, что вокруг никого нет, она отпускает меня и кладет руку себе на бедро.

Наша королева улья выдержалась, как изысканное вино, став элегантным и продуктивным членом Блэквуда. Я слышала, что она занимается социальной работой и организует бесчисленные благотворительные мероприятия.

Слышала, как он преследовал ее в социальных сетях. Как? Я должна была держать себя в курсе событий, даже находясь в Японии. Я профессиональный сталкер, который никогда не оставляет никаких лайков или комментариев и просто наблюдает на расстоянии.

Бывший капитан команды поддержки молча осуждает меня, оглядывая с ног до головы.

— Что случилось, Рейна?

— Это я должна была спросить тебя об этом. Ты собираешься позволить этому старшему партнеру, рыжей ведьме, украсть Себастьяна?