Черные списки судьбы

И все совал Максу лист, совал настырно, и все посматривал на дверь. Там что-то шуршало, шелестело и вполне себе различимо материлось. Юноша впихнул-таки Максу бумагу и вдруг ловко запрыгнул на подоконник, угнездился там. Макс глянул на лист в руках: это оказалась копия какого-то официального документа на гербовой бумаге, с серией и номером сверху, выданным в городе Москве. Дальше шли женская фамилия, имя и отчество, Максу совершенно незнакомые, взгляд зацепился только за дату рождения: 1929, и место рождения – ту же Москву. «…делаю следующие распоряжения относительно своего недвижимого имущества и денежных средств…». Перед глазами помутнело, Макс отложил листок: все понятно, это очередной мошенник, видали уже таких. Парочка сунулась в первые два дня после катастрофы, сулили хорошие деньги за будущее жилье, предлагали помощь в получении той самой компенсации за сумму, равную стоимости потенциальной квартиры, и тоже совали какие-то красиво исполненные бумаги. Потом исчезли вместе со своими предложениями, а этот то ли не в курсе, то ли свой оригинальный подход к клиенту имеет, с другой стороны зашел.

– Фрайбург, значит. – Макс приглядывался к «архангелу».

– Да, именно, – радостно подтвердил тот. – А что, есть какие-то сомнения? Я представляю солидную адвокатскую контору, выполняю распоряжение клиента. Вип-клиента, я бы сказал…

– Да ну что вы, какие сомнения, – Макс оказался напротив расслабленного юнца, до времени убрал руки за спину. От злости и наглости «адвоката» перед глазами все плыло, и вернулось недавнее чувство власти над чужой жизнью, чувство, как она бьется в руке, и если сжать сильнее, то затихнет навсегда. С чернявым вышло не очень, хоть и сработало, надо повторить, отработать прием. «Оттачиваю туше», – всплыла фраза из старого кино, Макс подобрался. Адвокат улыбнулся превосходными белыми зубами, спрыгнул с подоконника.

– Максим Сергеевич, вы в армии служили? – Он вдруг оказался очень близко, запах дорогой туалетной воды разил наповал.

– Да, а что? – Макс невольно попятился, юноша змеей скользнул следом, все еще держа улыбку.

– Я тоже, – он непостижимым образом оказался у Макса за спиной, отрезая путь к двери, – в десантных войсках. Год как положено и еще три по контракту, имею награды за участие в боевых действиях. А вы?

– Я не участвовал, – Макс оказался притерт к подоконнику с чудесным портфелем, – но я КМС по армейской рукопашке.

Егор протянул Максу злополучный лист, подошел вплотную.

– Значит, мы друг друга понимаем, – адвокат, или кто там скрывался под холеной личиной, перестал улыбаться, – повторяю: это не шутка. Читайте сейчас же.

Снова впихнул бумагу Максу, сам ринулся к двери, распахнул ее. Раздался топот ног, аборигены улепетывали по коридору. Адвокат грохнул дверью, повернулся к Максу, а для того мир сжался до листка формата А4 и скучных сухих слов. «Я, Федорова Надежда Владимировна, проживаю… Все свою имущество в виде квартиры по адресу г. Москва, ул. Серафимовича, дом двадцать, и денежные средства во вкладах завещаю Чернову Максиму Сергеевичу, проживающему по улице Озерной, дом четыре, и Михайловой Анастасии Николаевне, проживающей там же, квартира восемь, в равных долях». Завещание разъяснено, подписано – далее шла дата и подпись неровными буквами – Федорова Надежда Владимировна – подтверждение дееспособности и дата: две недели назад. Макс воззрился на адвоката, тот сжал кулак с оттопыренным большим пальцем.

– Поздравляю вас, это шикарный подарок. Кем она вам приходилась?

Заметил, что Макс окончательно утратил связь с реальностью, усмехнулся, достал из портфеля бутылку воды, подал Максу.

– Федорова Надежда Владимировна кто вам?

– Никто. – Макс отпил хороший глоток. – Я ее вообще не знаю. Кто это?

Егор нахмурился, выхватил у Макса лист, пробежал текст, сунулся в свои бумаги, зашуршал листами.

– Вы же Чернов Максим Сергеевич, верно? Ваш дом по адресу Озерная четыре разрушен в результате оползня…

– Карстовая воронка, – поправил его Макс, – это тонкий слой почвы над пустотой в земле. А паспорта у меня пока нет, обещали выдать через неделю.

Вспомнил, что завтра надо топать в паспортный, и дадут ему пока только временную справку, а сам документ еще через полмесяца. Голова шла кругом: ситуация куда-то тащила его, и сил не было сопротивляться. Макс все пытался сообразить, где эта улица, указанная в завещании, и не мог вспомнить ничего отдаленно похожего.

– Паспорт ладно, это потом, – адвокат успокоился, снова заулыбался, – значит, ошибки нет. Федорова Надежда Владимировна – наш клиент, она оставила распоряжение относительно своего имущества на случай смерти.

– Надежда Владимировна? Баба Надя? – Макс смотрел на адвоката, и тот улыбнулся шире:

– Она самая. Согласно ее распоряжению…

– Ее похоронили? – снова перебил Макс, Михаил кивнул.

– Да, на местном кладбище, три дня назад. Я могу показать вам ее могилу…