Чёрные узы и Белая ложь (ЛП)

Он ныряет, клеймя мое сердце интенсивностью своего поцелуя. Поцелуи должны становиться скучнее, чем больше ты кого-то целуешь, но не с Беком. Каждый поцелуй как первый. Он умело двигает своим языком по моему, следя за тем, чтобы я везде чувствовала прикосновение его губ. Интенсивность, с которой мы целуемся, без сомнения портит мои тщательно очерченные губы. В настоящее время меня, похоже, не волнует, появлюсь ли я на собственной помолвке с неравномерно очерченными губами или с размазанной помадой. Ни одна женщина там, наверное, не стала бы винить меня. Если бы у них был Бек на побегушках, готовый отнять у них нервы таким образом, который обязательно закончится блаженством, они бы рискнули и испорченной помадой.

Бек отстраняется, его губы окрашены в тот же цвет, что и мои. Он смотрит мне между ног.

— Поздно вечером я собираюсь трахнуть тебя, малышка. Я собираюсь не торопиться, трахая тебя так сильно, пока ты не оденешь ничего, кроме этих каблуков, которые я выбрал для тебя. У меня сейчас нет на это времени. — Его пальцы цепляются за мои трусики, стягивая их вниз по моим ногам. — Но я хочу, чтобы тебе было хорошо. Отнять у тебя эти нервы и заставить тебя видеть звезды. Мой рот на твоей милой маленькой киске и кольцо на твоем пальце означают, что я претендую на то, что принадлежит мне — на тебя.

Я должна остановить его, но я слишком сильно хочу, чтобы он протестовал. С ним не хочешь остановки. Это чистая потребность во все времена. Поэтому, когда он засовывает мои трусики в карман своего костюма и смотрит на мою влажность, как голодный мужчина, я раздвигаю перед ним бедра еще шире.

— Моя девочка. — Он опускает свое тело на пол, усаживаясь между моих ног. — Теперь расслабься для меня. Позволь мне помочь тебе чувствовать себя хорошо.

Мои пальцы хватают его уложенные волосы, а его язык прижимается к моему клитору. Когда через несколько минут лимузин останавливается, у меня было два оргазма, и мои нервы рассеялись.

Бек остается на коленях передо мной. Его рот был покрыт и моей помадой, и мной. Залезая в карман, он вытаскивает из кармана мои трусики.

— Как бы мне ни нравилась мысль о том, что ты ходишь голая, ты все еще мокрая от того, что кончила мне на лицо, я не смог бы ясно мыслить, если бы знал, как легко будет задрать твое платье до талии и проскальзывать внутри тебя всю ночь. — Он поднимает одну ногу, затем другую, натягивая ткань обратно на мои ноги. Я поднимаю бедра, позволяя ему аккуратно вернуть их на место.

Он поправляет мое платье так, что ткань падает на пол лимузина. Я впечатлена тем, что он относительно без морщин.

Его руки лежат по обе стороны от моей головы, когда он прижимает меня к сиденью своим телом. Я протягиваю руку, провожу большим пальцем под его губой, чтобы стереть помаду.

— У тебя тут что-то есть, — шучу я.

Он позволяет мне вытереть ее, и в его глазах тепло, когда он смотрит на меня.

— Ты выглядишь менее нервной сейчас.

Я смеюсь.

— Намного меньше нервничаю.

Его губы на мгновение прижимаются к моему носу, прежде чем он отстраняется. — Тогда идем встречать наших гостей.

50 Бек

Когда мы поднимаемся по лестнице на мероприятие, я чувствую огромную гордость, когда Марго держит меня под руку. Она, несомненно, самая красивая женщина здесь, и я буду представлять ее всем как свою невесту. Ничего не будет лучше, чем это. Ничто не могло разрушить кайф, который я чувствую.

Планирование помолвки менее чем за неделю было не идеальным решением, но я не хотел ждать. Я был готов к тому, что о нас узнают все. Я был на седьмом небе от счастья, когда она сказала мне, что будет моей девушкой. Это значило для меня больше, чем я хотел бы себе признать. С того момента, как я поговорил с ней в том ужасном конференц-зале в Лос-Анджелесе, я приказал себе быть осторожным в ближайшие месяцы. Мы установили все, что мы были, на чем-то, что не было реальным. По крайней мере, так она думала.

Марго поскальзывается на одной из лестниц, ее пальцы впиваются в мой черный костюм, пока она пытается оставаться вертикально. Я обхватываю ее рукой, следя за тем, чтобы она не упала на глазах у всех, наблюдающих за нами.

— Мне кажется, я чуть не упала лицом перед всем Манхэттеном, — бормочет она себе под нос.

Я вежливо киваю тем, кто смотрит на нас, крепко держась за нее.

— Я думаю, что весь Манхэттен немного натянут. — Я кладу свою руку на ее. Если она упадет, мы оба упадем, потому что я ни за что ее не отпущу. — У меня есть ты, — добавляю я.

Мы приближаемся к толпе людей, ожидающих наверху лестницы. Я чувствую, как Марго напрягается подо мной от беспокойства.

— Я очень много работал, чтобы избавиться от этих нервов, — поддразниваю я.

Она снова чуть не спотыкается, мои слова застали ее врасплох.

— Ты не можешь говорить об этом, когда на нас смотрит так много глаз.