Черные викинги

— Хорошо, твое мнение для меня главное, — Хель кокетливо подмигнула и, проходя мимо, игриво хлопнула его по ягодице. — Пойдем смотреть на мясо. Хочу, чтобы ты наметанным глазом выбрал самое лучшее.

Гости стали прибывать аккурат к тому моменту, когда основные блюда начали водружаться на столы. Согласно пожеланиям Хель и выбору Холлистока, их ассортимент был не так велик как обычно, но и скудным назвать его было никак нельзя. Здесь были представлены как дары моря — жареные королевские креветки, омары, белая норвежская треска, так и несколько видов мяса — мраморная говядина, молодые поросята, нежнейшая, запеченая на вертеле, лань. За все птичье царство отдувались толстые лесные фазаны, но их дивный аромат стоил многих других. В качестве гарнира фигурировал лишь отварной картофель да несколько видов салатов, но, как известно, именно разнообразное мясо служит излюбленной пищей всех власть придержащих. Что касается вина, то его выбор был способен угодить любым пристрастиям. Обслуживался пир лучшими поварами, а честь встречать гостей, рассаживать их и прислуживать во время еды, была оказана самым красивым девушкам-покойницам, которые миллионами оспаривали друг у друга заветные места рядом с королевой Хельхейма, великой богиней Хель.

Глава 27. Прощание

После его ухода Хель отпустила всю прислугу, разрешив убрать посуду и объедки после отдыха, а сама со вздохом опустилась на скамью.

— Устала? — Генрих погладил ее по голове.

— Да, немного. Когда самый поздний срок твоего отъезда? «Нагльфар» отвезет тебя к границе потустороннего мира — так ты сэкономишь время и силы.

— Я это понял. Спасибо, милая. Я знаю, что такое задействовать «Нагльфар». А самый поздний срок… сложно сказать, но время еще есть.

— Тогда пойдем наверх?

— Пойду я один, а ты отдыхай! — Холлисток вдруг подхватил ее на руки и понес к выходу.

— Как же это приятно и трогательно! — Хель обвила руки вокруг его шеи. — Хочется остановить время, чтобы еще и еще…

Всё имеет начало и все имеет конец. С этой непреложной истиной вынуждены считаться все без исключения. Вот и сейчас, время пребывания Холлистока в загробном мире подошло к концу, несмотря на его и Хель, обоюдное желание, побыть вместе подольше. Впоследствии они смогут быть рядом, не оглядываясь на необходимость разлуки, но пока физический мир крепко держал Холлистока. Его миссия на Земле еще не была выполнена даже наполовину и несколько тысяч лет лежали впереди. Однако не стоит подходить к жизни этих сущностей с человеческой точки зрения. Логика их отношений, как и течение времен, не имеет ничего общего с понятиями, принятыми в среде людей. Краткосрочность человеческого бытия и простая предопределенность назначения, как одной людской единицы, так и общей массы, налагает на нас жесткие ограничения. Рождение, учеба, работа, рождение потомства, работа и смерть — все предельно четко и ясно. Страх, совесть, животные инстинкты, душевные переживания по своим жалким проблемам, ненависть, зависть, доброта, религия, целомудрие, сострадание, — это все нам. В мирах, где человек или его душа могут побывать разве что только с помощью небывалого полета мысли, все обстоит иначе. Как — это другой вопрос. Вопрос не данного повествования.

— Мне пора, — Холлисток легонько дернул плечом, на котором дремала Хель.

— Что? — не открывая глаз, тихо переспросила она.

— Пора собираться.

— Хорошо. Надо же — а я, кажется, заснула.

— Это и немудрено. Прости, своим появлением я вновь разрушил твой привычной распорядок.

— О чем ты! — Хель нежно провела рукой по его волосам. — Сам знаешь, что для меня это как подарок. Но я умею ждать и знаю, чего хочу. А уж как я умею добиваться желаемого — не тебе мне говорить.

Холлисток улыбнулся:

— Знаю, милая, знаю.

— Тогда — отправляемся! — Хель встала с кровати и потянула за руку лежащего Холлистока. — Сам меня поднял, а теперь валяешься. Давай-давай, пока я добрая. А то еще немного — и не отпущу!

Пока Холлисток одевался, Хель успела дать Ганглати несколько указаний, и в скором времени они уже выходили из Эльвиднира. Над Хельхеймом стояла темная ночь, и их быстрые шаги были единственным звуком в его мертвой прохладной тишине. Вдали виднелось несколько маленьких ярких точек, в которые на этом расстоянии превратились огромные костры Парвааля, пожирающие грешников, и только серое небо загробного мира давало сейчас неясный свет, рассеивающий общую черноту.

Дойдя до одинокого дерева, стоящего на соседнем холме, Хель обернулась к Холлистоку:

— Держись!

Ему не надо было объяснять, что делать. Подойдя к ней сзади, он крепко обнял ее за талию, и в то же мгновение Хель резко развела в сторону руки. Раздался резкий свист, земля задрожала под ногами, а налетевший вихрь вмиг поднял в воздух тысячи камней, устроив вокруг них бешеный круговорот…