Черные волки, или Важняк под прицелом

— Еще бы не чуять, — ответил Щеткин. — Брат Медведева живет в Москве, работает в охранном агентстве, владеет оружием и наверняка полон решимости отомстить за старшего брата.

— За невинно оклеветанного старшего брата, — поправил коллегу Плетнев. — До суда ведь дело так и не дошло. А значит, вина майора Медведева не была доказана.

— Молодцы. Получите от меня по конфетке за сообразительность, — усмехнулся Александр Борисович и вмял окурок в пепельницу.

— Я сегодня же возьму в разработку этого Медведева, — сказал угрюмо Щеткин.

— Нет, не возьмешь. — Турецкий придвинул к себе чашку, заглянул в нее, вздохнул и снова отодвинул. — Качай Вертайло, а с Медведевым я встречусь сам.

— Как скажешь. Кстати, завтра к восьми утра Вертайло снова прибывает в Москву. На этот раз на электричке. Нам удалось подслушать окончание его телефонного разговора. Судя по всему, встреча бывшему прапору предстоит важная.

— С чего ты так решил? — поинтересовался Плетнев.

— Да это у него на физиономии было написано. Аж пропотел, пока по телефону болтал. Поеду встречу его сам. А то за последние два дня столько бумажной руды перелопатил, что с души воротит. Надо развеяться.

— Можно мне с тобой? — спросил Плетнев. Щеткин пожал плечами:

— Давай, если не лень.

4

Ресторан «Восточные сласти» оказался небольшим и чрезвычайно уютным заведением. Боровой пришел вовремя, но Умар уже ждал его за небольшим столиком, спрятанным от посторонних глаз в глубокой нише. Рядом с Умаром сидел еще один брюнет, горбоносый, угрюмый и зловещий, как кладбищенский ворон. Завидев Борового, Умар улыбнулся, но со стула не встал. И руку не протянул, просто кивнул на стул и сказал:

— Садись. Боровой сел.

— Будешь что-нибудь кушать? — поинтересовался Умар, впрочем, без особого радушия.

— Нет, — ответил Боровой. — Если только воды. На улице душно.

— Стакан воды, — бросил Умар подошедшему официанту.

Тот почтительно кивнул и так же почтительно удалился. Несколько секунд они сидели молча, с любопытством оглядывая друг друга, как два врага, решившие воспользоваться краткосрочной передышкой в сражении, чтобы выпить вместе по бокалу вина и получше узнать друг друга. Официант принес Боровому стакан воды, однако пить «черный волк» не стал.

Первым заговорил Умар.

— Ну? — спокойно сказал он. — И зачем пришел?

— Не бойся, не развлекаться, — угрюмо ответил Боровой.

Умар усмехнулся:

— Я понимаю. Пришел на меня посмотреть и себя показать? Так я тебя уже видел.

— Я пришел по делу, — сказал Боровой. — У меня к вам предложение.

Черная бровь Умара слегка приподнялась. Темные с синеватым отливом губы сложились в усмешку.

— Предложение? — Он повернулся к своему товарищу. — Слыхал, Аслан, у него к нам предложение. — Горбоносый брюнет тоже усмехнулся и тихонько покачал головой. — Ну? — снова обратился Умар к Боровому. — И что же ты хочешь нам предложить?

— Совместную акцию, — спокойно ответил Боровой.

Чеченцы переглянулись. На несколько секунд повисла пауза.

— Вот как? — сказал, наконец, Умар. — И что же мы будем делать вместе? В футбол играть?

Теперь усмехнулся и Боровой.

— Понимаю твою иронию, Умар, — сказал он. — Но я говорю абсолютно серьезно.

Боровой поднял с колен сумку и положил ее на стол.

— Загляни в сумку, — сказал он. Умар скользнул взглядом по сумке, но с места не двинулся.

— А что там? — поинтересовался он.

— Доказательство того, что я говорю серьезно, — ответил Боровой.

Тогда Умар протянул руку к сумке и слегка ее приоткрыл.

Черные глаза чеченца хищно сузились. Умар закрыл сумку, нагнулся к своему спутнику и что-то тихо шепнул ему на ухо. Тот приподнял брови и с интересом взглянул на Борового.

— Ну? — спокойно спросил Боровой. — Теперь мы можем говорить серьезно?

— Мы можем попробовать, — улыбнулся Умар. — Я вижу, что ты человек серьезный. Сколько там?

— Двадцать тысяч долларов, — ответил Боровой. Лицо Умара замаслилось.

— Хорошие деньги, — сказал он сладким голосом. Боровой облизнул губы.

— Да, неплохие. Они могут быть твоими, Умар. Если ты захочешь со мной сотрудничать.

Второй раз за эту встречу над столиком нависла гнетущая и мрачная, как предгрозовое облако, пауза. И вновь молчание прервал чеченец.

— Что-то я не понимаю, — заговорил Умар. — Ты ведь не любишь таких, как я. Твои парни жизни не дают моим землякам. А теперь ты хочешь сотрудничать?

— Я уважаю твоих земляков, — ответил Боровой. — Просто я хочу, чтобы они жили там, где родились. Разве вы не того же хотите? Я не лезу в Чечню. Мы — сами по себе, вы — сами по себе. Я не хочу, чтобы русские парни подрывались на ваших минах. А вы не хотите, чтобы русские парни разоряли ваши станицы.

— Хорошо говоришь, — похвалил Умар. — Красиво. И чего же ты хочешь от меня?

Боровой небрежно пожал плечами, как бы показывая, что вещи, о которых он говорит, настолько очевидны, что их не стоит и обсуждать.