Черные волки (СИ)

— Темнишь ты что-то Глеб. Могу я поговорить с кем-нибудь из командования Нагиона?

— Нет, Степан Борисович, я здесь один.

— Ты один в пункте межпланетной связи столичной планеты Нагиона? — с выражения лица Слепкова можно было писать картину "ударенный из-за угла пыльным мешком". — Надеюсь, ты его не штурмом брал. Кстати, мне очень интересен способ связи. Как без наличия кодов к нашим коммуникационным буям ты со мной связался с их оборудования? До сих пор считалось, что это невозможно.

— При нынешнем уровне развития техники это и, правда, невозможно. Но я сейчас не на Нагалоке, а в другом месте.

— И где же, позволь узнать?

— На древней космической базе принадлежащей тем самым воинам с силовыми клинками выдвигающимися из рук. Что характерно, клинки у них были синего цвета, — с этими словами я поднял правую руку и активировал клинок. Лицо адмирала изобразило картину "удар из-за угла пыльным мешком?2". Раньше мои клинки, как впрочем, и клинки других бойцов, выглядели как кусок стекла синего (у меня) или желтого (у всех остальных) цвета, то теперь они выглядели как настоящие стальные лезвия, правда почему-то синие. Так же, клинки утратили прозрачность, а энергетическое поле перестало быть таковым, оно тоже перестало быть прозрачным и трансформировалось в доспех, больше напоминающий средневековые латы, чем современный боевой костюм, совсем как у той статуи. Цветом они были черно-серые, но в целях маскировки могли менять окрас, подстраиваясь под окружающую среду.

— Да, Борисов, удивил ты меня здорово. Чем еще порадуешь?

— Ну, раз вы сами просите, товарищ вице-адмирал…

И я вкратце рассказал ему все, что мог. Слепков на минуту задумался, а потом сказал:

— Дела… Все гораздо серьезней чем мы предполагали. Но если это братство, которое ты теперь возглавляешь, хотя бы вполовину так сильно, шанс у нас есть.

Я скромно промолчал, поскольку возможности кшатриев здорово приуменьшил, но тайны братства это тайны братства и разглашать их нельзя.

— Я поговорю с Императором, думаю он не будет против и через полтора месяца к границе нагов подойдет транспорт с тысячей добровольцев, позаботься чтоб наги их пропустили — продолжил разговор адмирал. — И все-таки, почему ты не хочешь передать данные по этим ракшасам сейчас, по каналу?

— Потому, что не уверен в его надежности. Вот когда я доставлю несколько шифровальных устройств кшатриев, тогда можно будет спокойно обмениваться информацией напрямую. А пока пусть лучше Артем поработает курьером. Надежнее будет. Не хочу, чтоб противник знал, сколько нам известно.

— Добро — ответил Степан Борисович. — Глеб, а объясни, как вышло, что твои клинки изначально были синими? Получается ты, уже тогда прошел посвящение и стал кшатрием пусть и неполноценным.

— Так и есть, — согласно кивнул я — у урезанной версии есть одна особенность, кшатрием может стать только тот, кто соответствует всем требованиям и уже умирал. Несомненным ее плюсом является отсутствие смертного приговора для тех, кто не соответствует необходимым требованиям.

— А когда это ты умереть успел каптри?

— Вы же наверняка знаете мою историю Степан Борисович. Настоящую, а не ту что в личном деле, — адмирал согласно кивнул. — Вот как раз перед переносом сюда я и умер.

— Подожди, ты же говорил, что ничего не помнишь о своих последних часах?

— А я и не помнил. До сих пор. После инициации вспомнил. Кто-то поставил мне блок на память, а также подкорректировал психику, для того чтобы мне легче было перенести перемещение и разлуку с семьей.

— Можешь рассказать, что с тобой случилось? Если не тяжело конечно — осторожненько поинтересовался Слепков.

— Могу, сколько уже лет прошло. Вышли мы с женой и сыном погулять, а вечером, когда возвращались, нарвались в подворотне на пятерку гопников. Они предложили жене "отведать настоящей мужской любви, а не ходить с этим лохом". И добавили, что если она будет плохо стараться, то малышу и мне не поздоровится. Я тогда был бледная тень себя нынешнего, но при угрозах семье планку у меня сносило напрочь, поэтому говорливый получил локтем в висок и первым убыл в поля вечной охоты. В общем, мои убежали, а я прикрывал отход. У двоих уродов были ножи. Так мы и остались все в той подворотне и я и гопники. Вот такая невеселая история.

— А что дальше с семьей было, ты у нас узнать не пытался?

— Нет, мне отрывочно показали их жизнь. В целом у них все сложилось более-менее нормально, несмотря на то сложное время. И жена, и сын дожили до старости. Мне даже внуков показали.

Ладно, товарищ адмирал, давайте заканчивать, буду информацию по ракшасам собирать и нагружать ей Артема. Да, Степан Борисович, я прибуду через пару дней после моей бывшей группы, мне бы хотелось встретиться с Императором. Сможете организовать?

— Постараюсь, Глеб, но обещать не буду. До связи.

— До связи.

Адмирал отключился, и я начал вытягивать из баз данных все данные о ракшасах. К сожалению информации было мало и вся она относилась к довоенному времени. Странно. Очень.