Черные Вороны. Реквием

Я быстро поднялась по лестнице к себе в комнату и упала на постель. Меня трясло. Я понимала, что сегодня переступила все границы, но я дорвалась до него, до его тела, до его ласк. Все было так, как я представляла, нет, даже лучше. Мне было с ним слишком хорошо, мне было феерически хорошо. Артур снова показал мне, как легко может управлять моим телом и возносить меня к самым острым вершинам наслаждения. Раз за разом. Его горящие страстью глаза, жадные руки, дерзкие губы – все это свело меня с ума. Он меня чувствовал. Я не знаю, как передать это словами, он чувствовал, чего я хочу в данный момент, насколько глубоко хочу, насколько порывисто. Наши тела пели в унисон так громко, что каждая клеточка во мне до сих пор дрожала. В моих воспоминаниях не было и десятой доли того урагана, который он обрушил на меня за эту ночь. Но я все равно помнила, зачем все это сделала. Я все равно не отступилась от мести, даже наоборот я возненавидела его еще сильнее. За то что он так хорош, за то что он самец и секс-машина, не знающая усталости. Наверняка он такой всегда и со всеми. Я лишь одна из...сотни? Тысячи? Интересно, он запомнил бы мое имя, если бы я не была его начальницей? Но я испытывала триумф. Впервые за все время, что я его знала, Артур спросил, когда мы встретимся снова. Он не ушел с равнодушной миной, он не сказал, что позвонит сам, в конце концов, он даже не назначил новую встречу. Нет. Он спросил, когда увидит меня снова. А вот теперь начиналось самое трудное. Устою ли я? Смогу ли играть дальше по его правилам? Кто из нас сломается? Позвоню ли я ему? Возможно, но он будет ждать и мучиться. Я устрою ему адскую пытку. Дал слабинку – получи удар ниже пояса. Когда-то нежная, маленькая Васька, провожая любимого, спрашивала: "Когда ты приедешь? Ты позвонишь?" Он отвечал ей, что конечно позвонит и вечером вернется, и мог выключить сотовый на неделю, а появится через две. Артур, я верну тебе все сторицей. Теперь ты будешь ждать. Только мне будет очень трудно, но я справлюсь. Обязательно справлюсь. Я подошла к зеркалу и ужаснулась – на скуле синяк, губы искусаны, истерты и стали припухшими и ярко алыми, он их терзал, а я кусала, когда он яростно брал меня снова и снова. Не жалея, проникая так глубоко, что я орала как раненное животное. За эту ночь я кончила в несколько раз больше, чем за всю жизнь. Только от сознания, что это ЕГО руки, ЕГО язык, ЕГО плоть. Черт бы его подрал. Только бы Герман не заметил. Я скинула платье и ужаснулась еще больше. На ногах отпечатки от его пальцев, соски стали красными и воспаленными, а заветное местечко истерто так, что, я, наверное, с трудом смогу сесть на стул. Столько секса за один день у меня не было с тех пор... Ха! С тех пор, как я с ним рассталась. Точнее с тех пор, как он меня бросил. Черт, а Герман вернется через два дня. Нужно дуть в аптеку за мазью от синяков. Во мне сражались разные чувства – ярость, блаженство, дикая радость и любовь. Проклятая, все ни как не дохнущая любовь к моему палачу. Жалела ли я о том, что произошло? Ни капли! Я получила то, что хотела и как хотела. Я буду жалеть лишь в том случае, если сдамся легко во второй раз, если проиграю, а сейчас жалеть не о чем. Я быстро переоделась, расчесала непослушные волосы и решила сходить в парикмахерскую. Я хотела выглядеть еще лучше, чем раньше. Я должна излучать радость жизнью в тот момент, как он будет ждать моего звонка. Очень скоро Артур получит по электронной почте фотографии с аварии и у него начнутся большие неприятности. Гораздо крупнее, чем были сейчас. Зазвонил домашний телефон, и я быстро ответила. Конечно, это был Герман. Я услышала его голос и почему то испытала раздражение. Впервые за все семь лет, что мы вместе.

  – Детка, ты уже дома, моя хорошая?

  – Дома. Вот пойду сегодня в косметический салон, красоту наводить для тебя, милый.

  На самом деле я хотела посетить солярий и купить мазь иначе синяки на моем теле Герман обязательно заметит. Был еще один способ скрыть от него "следы преступления". Это заняться с ним безудержным сексом и просить его оставить на мне синяки. Мысль о том, что мне нужно будет спать с Германом, показалась крайне неприятной. На душе даже кошки заскребли. А избежать ведь не получится. Герман соскучился и первым делом потащит меня в постель.

  – Милая, у тебя все в порядке? Почему ты молчишь?

  – Я задумалась.

  – О чем?

  – Может перекраситься в другой цвет?

  Он засмеялся, а я подумала о том, что до сих пор мне прекрасно удавалось создавать у него впечатления, что я пустоголовая кукла, которая интересуется шмотками, своей внешностью и деньгами.

  – Нет, я не хочу, чтобы ты меняла цвет волос. Мне больше нравится этот. Но ты можешь изменить прическу, если хочешь. Милая, я приготовил тебе сюрприз. Совершенно необычный сюрприз, и я очень нервничаю.

  Я хмыкнула про себя. Тоже мне разнервничался. Купил, наверное, какую-то фигню, и не знает, понравится ли мне.

  – Любой сюрприз от тебя, любимый, это – шедевр, – пропела я.