Черный

— Да, Роуз. Не пытайся больше связаться со мной.

— Но почему? — она роняет сумку на пол и переступает через нее, чтобы дотянуться до меня. Я стою на месте, наблюдая за каждым ее движением. Затем наклоняюсь ближе, мое дыхание касается ее уха. Я делаю глубокий вдох — Роуз пахнет божественно. Она мне никогда не надоест… никогда.

— Меня окружает тьма, Роуз. Если ты останешься со мной, возле меня, то тьма окружит и тебя. И она тебя поглотит. Лишит тебя всего.

— Я не боюсь тьмы, Блэк. Я уже была во тьме, но я вернулась, и ты тоже сможешь.

Я качаю головой. Она не понимает.

— Не пытайся связаться со мной снова, Роуз.

— Поцелуй меня. Поцелуй меня в последний раз, Лиам. Сделай это, — умоляет она; ее губы в нескольких миллиметрах от моих. Меня злит, что она называет меня этим именем. Я ведь не раз говорил ей не делать этого. Я обхватываю ее за шею, крепко сжимаю и притягиваю к себе. Наши губы соприкасаются, но не двигаются. Губами я ощущаю ее тяжелое дыхание, ее руки нерешительно касаются меня.

Это напоминает землетрясение. Тело потряхивает, под ногами дрожит земля. Гладкость ее губ захватывает, гипнотизирует. Вот что она делает со мной, заставляет меня забыть. Вынуждает хотеть сделать что-то, стать для нее тем, кем она захочет. Роуз приоткрывает губы, дает мне доступ, которым я пользуюсь. Я действую как жадный ублюдок: наши языки соприкасаются, переплетаются, танцуют свой собственный танец. Роуз касается меня, идет против правил, но я не останавливаю ее. Она кладет руки мне на талию, впивается ногтями в нее. Показывает… «говорит» мне, что она касается меня. Бросает мне вызов, чтобы я остановил ее. Ей удается расстегнуть мою рубашку и ладонями она касается моего голого живота. Я отстраняюсь, наши рты все еще открыты. Мы оба задыхаемся.

— Уходи, — велю я.

Губы Роуз припухли. Стали розовее, чем были всего пару секунд назад. Она не слушает, и я тянусь вперед, чтобы коснуться ее, вывести ее из транса. Она подпрыгивает, когда я касаюсь ее ребер. Ее рука, защищаясь, взлетает вверх.

— Что такое? — спрашиваю я, но она качает головой. Наклонившись, она подбирает сумку. Я хватаюсь за подол ее платья и задираю его вверх. Ее ребра покрыты черными и фиолетовыми синяками.

— Как это произошло?

— Не переживай, — Роуз снова качает головой и отступает назад, вынуждая меня отпустить ее платье.

— Это он сделал? — спрашиваю я, но она опять качает головой.

— Не переживай, Блэк, ты все равно не хочешь меня. Не хочешь видеть меня в своей жизни. Так что нет нужды переживать.

Я вижу, что она борется сама с собой, пытается держать свои чувства в узде, но ее ярко-голубые глаза выдают ее. И я знаю, что сейчас мой единственный шанс избавиться от нее. Сделать ей больно, заставить ее двигаться дальше.

— Ты права. А теперь уходи.

— Спасибо тебе, Блэк, — благодарит меня она, и надевает очки. После чего разворачивается и уходит, но замирает возле двери и поворачивает голову в мою сторону. — Темна его душа… — произносит она и уходит.

Глава 25 Роуз

Судебный процесс длился шесть утомительных месяцев, но оно того стоило. Шесть долгих, изнурительных месяцев борьбы и желания поскорее покончить с этим. Но результат стоил того. Я не выиграла, не получила права полного опекунства. Мать, исчезнувшая на несколько лет, с которой никак нельзя было связаться, не может получить таких прав, поэтому у меня будут выходные, и очень надеюсь, что рано или поздно у меня получится добиться равнозначной опеки. В зале суда Роджер посмотрел на меня так, словно следующий глоток воздуха, который я сделаю, будет последним. Робби оказался моим спасителем, и думаю, что именно из-за него Роджер осторожничал, разговаривая со мной или предпринимая какие-либо действия.

Я не подпускаю Робби к Изабель. Дело не в том, что он плохой — наоборот, очень хороший, — Робби замечательный. Но когда я забираю Изабель, то хочу, чтобы это время мы проводили с ней только вдвоем. Я эгоистка, но мое время с ней ограничено, а мне столько всего нужно наверстать.

— Мамочка, мамочка, там за дверью кто-то стоит, — кричит она, пока я на кухне. Влетев на кухню, она хватает печенье и убегает обратно на улицу покачаться на качелях. Я направляюсь к двери, но когда вижу высокую фигуру в черном, мое сердце сбивается с ритма. Но, когда он поворачивается ко мне, мой желудок успокаивается.

— Добрый день, чем могу помочь? — спрашиваю я, пока он осматривает меня с головы до ног.

— Она твоя? — спрашивает он, кивая головой в сторону задней части дома. Дома, который я смогла купить благодаря Блэку. Мужчине, которого я не видела, как мне кажется, целую вечность. Никто никогда не целовал меня и не давал мне почувствовать себя так, как он. Его вопрос застал меня врасплох. Не знаю, зачем он спрашивает меня об этом. Как-то грубо.

— Могу я вам помочь, мистер?

Он улыбается, заметив, что я не ответила на его вопрос.

— Нет, ты сообщила мне все, что нужно. Хорошего дня, Роуз, — мое имя срывается с его губ, на которых играет мрачная усмешка. Меня бросает в дрожь и, захлопнув дверь, я закрываю ее на ключ.