Черный

— Мужчина, который забрал меня. Он… он был здесь вчера. У моей двери, — она прикрывает рот рукой. Роуз озирается по сторонам, лихорадочно ища взглядом что-то или кого-то.

— Знаю.

Она поворачивает голову и смотрит на меня.

— Знаешь? Что ты знаешь?

— Что он был здесь.

— Откуда?

— Я следил за ним и именно поэтому я сейчас здесь.

— Лиам Блэк пришел спасти меня? — Роуз смеется, но в этом смехе нет радости. Это язвительный смех. — После того как сам же продал меня? — смех умирает на ее губах.

— Я не занимаюсь спасением людей, Роуз. Я, черт возьми, палач.

— И что ты собираешься сделать?

Я встаю перед ней.

— То, что я делаю лучше всего. Я буду казнить.

Роуз снова садится и нервно проводит рукой по волосам. Она переводит взгляд на меня, затем обратно на пол, затем снова на меня.

— Кто они? — спрашивает она.

— Плохие люди. Люди с огромными связями.

— Я больше никогда тебя не увижу, да?

Она знает правду, я вижу это по ее глазам. Однажды ступив на этот путь, обратной дороги нет.

— Да, не увидишь.

— А что, если это не то, чего я хочу?

— Это не имеет никакого значения.

— Имеет, Лиам… имеет, — по ее щекам катятся слезы, но Роуз и не думает вытирать их.

— Ты же хочешь жить с Изабель?

Роуз без колебаний отвечает:

— Да.

— Я обеспечу тебе эту жизнь. Я все сделаю правильно, изменю все то плохое, что приключилось с тобой.

— Но тебя я потеряю?

— Да.

— Как думаешь, ты смог бы полюбить меня, Лиам Блэк? — спрашивает она, и слезы продолжают катиться по ее щекам.

— Я уже тебя люблю, Роуз Миллер, еще с тех пор, как мне исполнилось шестнадцать.

Теперь она всхлипывает, слезы ручьями текут по ее лицу. Я подхожу к ней и стираю их большим пальцем. Роуз поднимает руку и хватает меня за запястье.

— Не заставляй меня выбирать.

— Тебе и не придется. Я все уже решил, Роуз.

Вцепившись в мою руку, Роуз ведет меня обратно в спальню — красные простыни на кровати смяты после того как мы спали там. Она тянет меня на кровать, и я ложусь, прижимая ее к себе. И мы просто лежим, слова больше не нужны. Роуз обнимает меня, а я обнимаю ее. Я поворачиваю ее голову к себе и накрываю ее губы своими губами. На вкус она напоминает кленовый сироп для блинчиков. Она приоткрывает губы и целует меня в ответ. Затем я чувствую соленый вкус ее слез, но это не останавливает меня, да и ее тоже.

Сняв платье и оставшись полностью обнаженной, Роуз забирается на меня. Я не ожидал этого, не думал, что она захочет меня после того, что я рассказал ей, но она лежит рядом и целует меня со слезами на глазах… любит меня как обычного мужчину.

Роуз еще ни разу не была сверху, я всегда подминал ее под себя. Я всегда контролировал ситуацию, но теперь она отобрала у меня этот контроль, а заодно и всю мою одежду. Нам не нужны прелюдии, это не игра, это то, чего она хочет. Роуз насаживается на мой член и ахает. Она откидывает голову назад, слезы так и бегут по ее щекам. Я притягиваю ее к себе и покрываю ее лицо поцелуями, пытаясь стереть всю ту боль, которую собственноручно, хоть и неосознанно, причинил ей.

— Я не могу стереть тебя из памяти, — шепчет она, когда ее охватывает удовольствие. Я приподнимаюсь и врезаюсь в нее, даря ей удовольствие, которого она жаждет. Затем тяну Роуз вниз, входя и выходя из нее.

— И не надо.

Роуз выкрикивает мое имя и снова плачет.

* * *

Не знаю, как долго мы лежим там, но в итоге засыпаем. Я просыпаюсь от того, что Роуз одевается. Она замечает, что я проснулся, и бросает мне мою одежду.

— Нам нужно вернуться туда, где все это началось, — с улыбкой говорит она, но это печальная улыбка.

* * *

Мы возвращаемся туда, где все началось — вода под нами спокойна. Она все такая же зеленая, но теперь подход к утесу перекрыт забором, и мне приходится проделать в нем дыру, чтобы мы могли попасть внутрь.

Роуз стоит на краю утеса над омутом. Вода далеко внизу. Я не был здесь с тех пор, как мы были тут вдвоем в прошлый раз. Сегодня вода кажется более спокойной, чем в прошлый раз, если такое вообще возможно.

Мы переплетаем наши пальцы, как и в первый раз.

— Я больше не хочу, чтобы меня любили. Мне нужна только твоя любовь, — говорит она, ссылаясь на то, что сказала много лет назад о своем желании быть любимой.

— Раз… — начинает она отсчет, — не хочу потерять тебя.

— Два… — продолжает Роуз, сжимая мою ладонь, — не знаю, смогу ли без тебя дышать, — ее голос начинает дрожать.

— Три… — подхватываю я, как и в прошлый раз, — Изабель нуждается в тебе.

Роуз зажмуривается, и мы прыгаем.

Мы остаемся в воде, только я и она, плаваем и целуемся. Теряемся друг в друге, вспоминаем друг друга.

— Мне казалось, что я любила его, — признается она, пока я обнимаю ее в воде. Ее голова лежит на моем плече. — Он обманул меня, ему просто был нужен ребенок. У него умерла бабушка и сделала это условием завещания. Она все оставила ему, все свои деньги, но только при условии, что он станет отцом.

— И он воспользовался тобой?

— Да. А затем вышвырнул меня, как ненужный хлам.

— Ты вовсе не хлам, Роуз.