Черный

– Чего уж там, бывает. Так вот, блондинчик вышел минут через сорок, а через час появилась сама дамочка с ребенком. Ребенок, видите – в переносной сумке. Она оглянулась по сторонам, вышла через арку на боковую улочку и принялась голосовать. Остановился раздолбанный «опелек», дамочка села в машину, поставив переноску на заднее сиденье, и уехала. Я отправился следом. Она, судя по всему, ангажировала «Опель» на все время поездки, потому что передвигалась дальше только на нем. Сначала – в магазинчик, торгующий разными театральными прибамбасами типа грима, париков и прочей ерунды. Затем – в гипермаркет с малышом потащилась. Я следом не пошел, чтобы не светиться, ждал у выхода. В гипере дамочка проторчала почти час, водила, похоже, начал волноваться и пошел искать. Как видите, нашел. Ну, а потом – сразу домой. А я, отпечатав снимки, – к вам. Завтра продолжать слежку?

– Спасибо, пока достаточно. – Лана, не найдя больше ни в действиях Ниловой, ни на фото ничего интересного, улыбнулась детективу: – Я узнала почти все, что нужно. Вот оговоренная сумма.

– Ну, мои координаты у вас есть, обращайтесь, – улыбнулся в ответ тот. – Буду рад помочь.

Закрыв за детективом дверь, Лана прислонилась лбом к прохладному металлу, пытаясь привести в порядок ошалевшие от переизбытка информации мысли. Мысли идти строем явно не собирались, продолжая с громким кудахтаньем носиться по курятнику, периодически сталкиваясь и мешая друг другу.

Пришлось снова призвать на помощь опыт бизнес-леди. Тот, последние дни просидевший в самом дальнем, заросшем паутиной, углу сознания, был настолько рад возвращению, что совершенно забыл о планах коварной мести, составленных за долгие дни ссылки. Его ведь уже второй раз зовут за сегодняшний день!

Он сорвался с места и мигом расставил мысли по местам.

Итак. Почти доказано, что Винторогова убил Полетаев. Хотя нет, если бы это было доказано! Но в наличии всего лишь догадки и выводы, а они следствие не убедят. А значит…

Девушка взяла телефон:

– Алло, Ярик? Слушай, Полетаев с тобой? Нет? Завтра придет? А во сколько? Утром обещал? Отлично. Скажи папе, чтобы он завтра остался дома и пригласил свою службу безопасности. Нет, всех не надо, пусть позовет парочку самых надежных. Ярик, мне, как и тебе, не до шуток. Поверь, так надо. И не вздумай звонить сейчас Константину и расспрашивать его о чем бы то ни было, понял? Я останусь ночевать у себя в квартире, появлюсь завтра рано утром. Все, отбой. Завтра, все завтра. Пока.

В дом родителей девушка приехала очень рано, еще не было восьми. Но никто уже не спал, все Красичи собрались в столовой за завтраком. Увидев входящую Лану, Яромир вскочил:

– Ты что задумала, сестренка? И при чем тут Костян? Я знаю, что ты его недолюбливаешь…

– Погоди, сын, дай сестре в себя прийти, – улыбнулся Мирослав дочери. – Садись, Лана, поешь, ты ведь не завтракала, верно? А потом нам и расскажешь, что еще за тайны Мадридского двора.

– Ярик, Полетаев во сколько обещал быть?

– Около десяти. Сегодня адвокат собирался приехать, поделиться новостями, вот Костян и решил поприсутствовать.

– Не сомневаюсь, – усмехнулась Лана, усаживаясь за стол.

– Я не понял, что еще за намеки?!

– Это не намеки. Вчера мне позвонила Полина Нилова…

На протяжении всего рассказа в столовой позванивала стеклом тишина. А когда Лана выложила на стол пачку фотографий, в которой снимок Полетаева лежал первым, Яромир глухо проговорил:

– Господи, какая тварь! Но ты, Лана, права, мы ничего не сможем доказать.

– А для чего, по-твоему, я попросила отца позвать его бойцов? – Лана тяжело вздохнула. – Противно, конечно, но другого выхода я не вижу. Надо прижать этого гада здесь и сейчас, когда он не ожидает подвоха.

– Что значит – прижать?

– То и значит, Яромир, – отец поднялся из-за стола и подошел к двери, ведущей на террасу. – Ты все слышал, Сергей?

– Да, Мирослав Здравкович, – вошел в столовую начальник службы безопасности. – Ваша дочь поступила правильно, иного способа сломать гаденыша нет.

– Мирко! – всполошилась мама Лена. – Вы что же, собираетесь бить мальчишку?

– Надеюсь, обойдется без этого. Или ты хочешь заплатить три миллиона долларов? Пойми, ведь дело не в деньгах, этот паршивец сидел с нами за одним столом, изображал друга нашего сына, просил у меня разрешения ухаживать за дочерью…

– Что?! – подпрыгнула на месте Лана.

– Было дело, но я отшутился. В общем, слабонервных попрошу уйти в свои комнаты.

Мама Лена растерянно посмотрела на мужа, потом – на бледного до синевы сына, гоняющего по лицу желваки, отставила задрожавшей вдруг рукой чашку с кофе, поднялась из-за стола и вышла.

– А ты, Лана?

– А я остаюсь.

– Ты уверена?

– Абсолютно.

К моменту появления Полетаева Лана успела переодеться в яркое летнее платье, делавшее ее невероятно соблазнительной и о-о-очень расслабляющее неподготовленных особей мужского рода.