Черный

—  Вот именно! Понимаешь теперь, в чем тут дело? Они были знакомы! Больше того, они были близки! Вот почему лицо этой женщины показалось мне знакомым! Я видела ее! Точно видела. В детстве!

—  И что же это доказывает?

—  Я пока что и сама не понимаю, — призналась Лариса. — Но точно знаю человека, который может и должен помочь нам.

Обратно на дачу брат с сестрой вернулись уже к вечеру. Дом стоял какой-то унылый и пустой. Родители были на работе. Несмотря на случившееся несчастье, они не могли позволить себе прогуливать службу. Дома была одна лишь бабушка.

Марфа Сергеевна вышла из дома, чтобы приветствовать внуков. Но одного взгляда на их встревоженные лица ей хватило для того, чтобы понять: случилось что-то еще! Что-то очень и очень скверное.

—  Вы что-то узнали?

— Узнали, бабушка.

—  И находимся в большой растерянности.

—  Может быть, ты нам объяснишь, что все это значит? — произнесла Лара, вытаскивая из сумочки найденную в квартире Ирины фотографию.

Марфа Сергеевна зябко передернула полными плечами, закутанными в шаль.

—  Проходите, — произнесла она. — Расскажите мне все, что вы узнали.

И пока внуки поглощали пирожки с грибами и рисом, печь которые была такая мастерица Марфа Сергеевна, она рассматривала фотографию, которую выложили перед ней Лариса с Леней.

—  Да, я прекрасно помню и эту женщину, и ее историю, — произнесла она наконец. — Она работала на кафедре у вашего деда.

—  Она была его любовницей?

—  Ваш дед был святой человек. Все его мысли были устремлены в науку. Он не сознавал, что существуют корыстные, жадные люди. А эта женщина была именно такой. Конечно, она сильно нуждалась. Но со стороны это выглядело очень некрасиво. Сколько я себя помню, она всегда требовала себе дополнительные премии, тринадцатые зарплаты и оплачиваемые выходные дни. Именно что не просила, а требовала! Громко и нагло! А на каком, позвольте спросить, основании? Единственным ее подвигом было лишь то, что она сумела родить внебрачного ребенка. Подозреваю, что она и сама точно не знала, кем был отец девочки. Но ей нравилось распускать сплетни о том, что это мог быть ваш дед!

— А он не мог?

— Этот святой человек? Никогда! Я прожила с вашим дедом всю свою жизнь. И могу поклясться вам на чем угодно, будь у него с этой женщиной связь, он никогда не оставил бы ее саму и ребенка в таких стесненных жизненных условиях, в каких они существовали. Конечно, ваш дед сделал для них немало добра, но это была капля в море. А ведь мать девочки была лаборанткой на кафедре, которой руководил ваш дед. И уж ваш дед нашел бы способ, чтобы помочь своей любовнице и родному ребенку. Заставил бы ее получить высшее образование, написал за нее кандидатскую, выхлопотал хорошее местечко. Но нет! Ничего этого не было. И я уверяю вас, Ирина не была нашей родней, хотя сама она и думала иначе.

Когда бабушка произнесла эту фразу, пирожки так и попадали из рук Лары и Лени.

—  Бабушка! — через силу выдохнул Леня. — Выходит, ты тоже знала Ирину? Разговаривала с ней?

—  Ирина зарилась на наследство вашего деда! — воскликнула Марфа Сергеевна.

—  Да? Наследство! В нем все дело! Это из-за него она липла к нам? Сначала к Ларке! Потом к отцу! А затем уже и ко мне! Она подбиралась к наследству деда?

—  Увы, — сурово произнесла Марфа Сергеевна. — Эта нахалка вздумала заявиться ко мне и потребовать, как она выразилась, честного дележа наследства. Разумеется, я указала ей на дверь. И тогда она заявила, что будет мстить и вредить нашей семье. Но рано или поздно своего все равно добьется. Она так и сказала: «Скоро ты, старая сука, подохнешь. И на тот свет с собой ни картины, ни квартиру, ни дачу не утащишь. Все останется тут. А я уж позабочусь, чтобы справедливость наконец восторжествовала!»

—  Когда? Когда она это сказала?

Не отвечая, Марфа Сергеевна отвернулась к окну.

—  Не знаю, — произнесла она затем. — Возможно, мне и следовало рассказать все вам еще раньше. Но мне было стыдно. Мне казалось, что таким образом я могу невольно замарать доброе имя вашего деда. И вы будете думать о нем дурно. А он этого не заслуживал. Эта мерзкая женщина втерлась к нему в доверие. И пользовалась многими, вовсе не полагающимися ей по уставу, благами. А когда она умерла, то ее доченька проявила себя с еще более худшей стороны! Стала требовать то, что ей не принадлежало ни в каком виде!

— Но, возможно, дедушка не сказал тебе всей правды, — предположил Леня.

—  Мне не нужно было ничего говорить. Повторяю вам, если бы Ирина была плодом связи вашего деда и этой женщины, то девочка получила бы равные права с дочерью, рожденной в браке.

—  Но почему ты так в этом уверена?

—  Потому что…

И, видя, что ни Лара, ни Леня ей не верят, она тяжело вздохнула и произнесла:

—  Я это знаю, потому что в нашей семейной жизни был такой прецедент.

—  Что? У нашего деда был еще ребенок?