Черный ангел

Тусклая лампочка дежурного освещение позволяет также увидеть двух мерзких типов, у одного из которых в руке облегченный вариант «Калашникова», у другого пистолет. У человека с пистолетом вспухшая рожа, расквашенный нос, из которого до сих пор продолжает сочиться кровь — он то и дело вытирает ее, за неимением платка, рукавом. Видимо, это Вано постарался и успел пару раз ему навесить. Дурак! Бежать надо было, а не поединки устраивать. У него то возможности были. Не сидел бы сейчас здесь со мной.

Едем мы достаточно долго. За время, занимаемое дорогой, можно было бы легко успеть соблазнить даже снежную королеву. Когда машина, наконец, останавливается, то мне кажется, что я слышу металлический скрежет — обычно так скрипят отодвигаемые в сторону ворота, большие ворота. Так и есть — фургон опять трогается, но проезжает совсем немного и замирает на месте. Приехали. Двери открываются снаружи и, вместе с лучами фонарей, нас встречают еще две малопривлекательные личности, морда одного из которых мне кого-то смутно напоминает. К ним присоединяется и наш знакомый Вольдемар Клюев. Он ехал на второй машине.

— Выгружайтесь, — командует он. — Станция конечная.

Конвоиры, ехавшие вместе с нами, подбадривают нас пинками, львиная часть коих достается на долю Вано, который своим сопротивлением разозлил их гораздо больше, чем я.

Оглядываюсь. Мы находимся во дворе, обнесенном высокой, в два человеческих роста, кирпичной стеной, возле большого двухэтажного особняка.

— Куда пялишься! — говорит мне тот, что с автоматом, слегонца добавляя прикладом по шее, так что в голове начинают названивать праздничные бубенчики.

— Оставь его пока, — распоряжается Вольдемар. — Все равно никому ничего не скажет. Давайте их внутрь.

Особняк построен совсем недавно. В него даже не завезли мебель и только-только закончили внутренние отделочные работы. Пахнет лаком и краской. Нас конвоируют в большую комнату, где без всяких церемоний опять швыряют на пол и пару раз пинают, для порядка.

— Ну, хватит, хватит, — опять миролюбиво говорит Вольдемар, — а то говорить не смогут.

Он садится на стоящий посреди комнаты фанерный ящик и некоторое время смотрит на нас. Четверо его прихлебателей стоят рядом с нами, готовые по первому сигналу броситься на наши поверженные тела.

— Зачем вы пришли к Серпокрылову?

Неизвестно к кому обращается Вольдемар, ко мне или к Вано, поэтому, как люди воспитанные, мы предпочитаем хранить молчание. Альварес — тот вообще лежит лицом вниз, без всяких признаков жизни, то ли на самом деле ему хорошо досталось, то ли решил, что легче косить под бездыханное тело.

— Слушай, Вован, — говорит тот, о котором я пытался вспомнить, где мог видеть его харю раньше. — А я ведь этого хмыря знаю. Это же мент. Гадом буду. Мы мента взяли!

— Что ты несешь, Хотабыч?

Хотабыч — услышав это погоняло, я вспомнил и человека. Гена Жуков, таковы его настоящее имя и фамилия. Мне даже приходилось его задерживать, когда он с дружками вымогал деньги у частных предпринимателей. С тех пор я его ни разу не видел.

Заявление Хотабыча, что я мент никого не радует. Видно, что они бы предпочли иметь дело с конкурирующей фирмой, нежели с милицией. Только Вольдемар пытается оставаться невозмутимым.

— Мы у него изъяли удостоверение и ксерокопию лицензии, — успокаивает он своих костоломов. — Про этого длинного не знаю, у него документов не было, а другой — частный сыщик Лысков.

— Точно Лысков. Капитан Лысков, — опять вспоминает Хотабыч.

— Когда ты с ним встречался?

— Да уж давно. Лет пять-семь назад, я думаю.

— Что, Лысков, не понравилось ментом-то быть? Частным сыщиком лучше? Башляют больше?

— Не в этом дело, — говорю я. — Пидриле одному, на тебя похожему, глаза на жопу натянул. Ну и выгнали.

— За пидрилу ты, Лысков, еще ответишь, — обещает Вольдемар. — Говори, на кого работаешь?

— Этого тебе лучше не знать. А то раньше смерти от страха подохнешь.

— А чё так?

— А вот так. Напросишься, увидишь.

— Если твой работодатель такой крутой, то чего ж он частного детектива нанял, а не сам разбираться стал?

— Потому-то и крутой, что он в кабинете сидит и по телефону базарит.

— Гонит он, Вован. Его тот мудак Жердецкий нанял, не иначе, — встревает Хотабыч. — Говорил я, хлопнуть его надо было и все дела.

Вот еще одно имечко, которое я совсем недавно ловил своими ушами. Жердецкий… Жердецкий… Кто же это такой? Это не про него ли сообщалось в криминальных новостях от Никиты Баландина-Христофорова из «Трех С». Когда мы с Альваресом сидели в кафе, и я рассказывал ему про смерть областного прокурора. Кажется это какой-то любитель живописи и коллекционер, которого ограбили. Интересный, однако, поворот событий. Они думают, что он наш клиент. Да широкий у этой компашки профиль, и по произведениям искусства они выступают, и по всему остальному.

— Скажи, как ты вышел на Серпокрылова? Кто тебе его сдал? — спрашивает Вольдемар.

Признаться, теперь я даже и не знаю, что и говорить. Может попробовать напугать, жаль только, что я не знаю имени законника, который дал архиепископу деньги.