Чёрный ангел [СИ]

— Нет, наверняка нет. Его бы тогда в два счета вычислили. По вмятинам. Видно, этот выродок еще в четверг задумал от Ирен избавиться. Заранее подготовился, ублюдок! Позаимствовал где-то машину — сейчас многие автолюбители свои «колеса» на зимовку ставят — и пристроил поблизости от дома Ирен. А в пятницу добрался до места на частнике.

— Кто у вас водит машину?

— Лучше спроси, кто не водит.

— Ладно, думать потом будем. Досказывай.

Эдик повертел в руках пустую кружку, поставил ее на стол, достал сигареты, посмотрел на них с отвращением и сунул пачку обратно в карман.

— Нам обо всем сообщили только в понедельник. Позвонила подруга Ирен…

Губы у него как-то странно задергались, и Надежда испугалась, что с ним сейчас случится припадок.

— А про Мыколу? — торопливо спросила она. — Ты сказал, что его, скорее всего, тоже убили. Но точно пока неизвестно? Кстати, как к тебе попала его тетрадь?

Эдик тупо уставился на нее, словно не понимая, о чем она.

— Погоди, не перепрыгивай. Мне легче по порядку рассказывать. Значит, понедельник… Позвонила соседка… Опер там был с Петровки, все хотел чего-то… Теребит и теребит. А нам не до него. Напились мы…

— Эдик, тебе плохо?

— Погоди, я сейчас.

Он встал и быстрым, но неверным шагом удалился в ванную. Через минуту Надежда поняла, что кофе пошел ему не впрок. Вздохнув, она поставила чайник.

Вопреки ее опасениям, Вязников все же сумел довести свой рассказ до конца. Во вторник ему было так плохо, что в офис он не поехал. Как потом выяснилось, не он один. Из дизайн-студии вообще никто не появился, пульсаровцев вышло меньше половины. Поэтому на отсутствие Мыколы никто не обратил внимания. А в среду с утра позвонила его мать и, узнав, что сыночка на рабочем месте нет и накануне его никто не видел, страшно разволновалась. Оказалось, что во вторник утром она, как всегда, проводила Мыколу на работу, а вечером он не вернулся. Вообще-то он не всегда дома ночует, дело-то молодое, но обязательно предупреждает: так, мол, и так, сегодня не жди. Полин, второй директор агентства успокоила, как могла, мамашу, но сама переполошилась и пошла к Эдику за советом: извещать милицию или погодить? Решили погодить. Мыкола-то в понедельник напился до бесчувствия, стало быть, во вторник утром у него голова по всем швам трещала, мог по дороге на работу похмелиться, и мало ли куда его с пьяных глаз понесло! А через час Эдику понадобилась светочувствительная пленка, он заглянул в «Пульс» спросить, не одолжат ли, и ему кивнули на Мыколин стол: там, дескать, поищи. Вот так он на тетрадочку и наткнулся.

— Ты понимаешь, Надька, что теперь я пропал? С одной стороны, в ментуру с этой писулькой соваться нельзя. Там черным по белому написано, что я — один из четверых кандидатов в убийцы. Мало того, оттуда явно следует, что мотив и возможность избавиться от Ирен были в первую очередь у меня. Мне, и никому другому, она рассказала о своих подозрениях. Я-то уж точно знал, что она в пятницу приезжала в контору. Мне ничто не мешало выяснить, куда она поедет после нашей встречи и когда планирует вернуться домой. Или даже послать ее куда-нибудь с поручением и получить дополнительное время на подготовку. Мыкола-то наш разговор только фрагментами слышал. Кстати, если его убрали, то почему? Напрашивается ответ: потому что он подслушал нас с Ирен. А кто мог об этом знать? Например, я — ведь я мог заметить его, когда он в кустах прятался.

— Да, но это не единственный вариант. Исходя из психологического портрета, который у меня сложился после знакомства с его творением, Мыкола не из тех, кто предпочитает держать язык за зубами.

— Так-то оно так, но в совокупности…

— Постой, — нетерпеливо перебила Надежда, — ты сказал: «с одной стороны». А с другой? Думаешь, убийца попытается добраться и до тебя? — Последние слова она произнесла почти шепотом — неожиданно отказал голос.

— Ну, если уж он не поленился расправиться с Колей, который и слышал-то не все, а понял и того меньше…

— Я как раз хотела попросить, чтобы ты заполнил пробелы. Что, в точности, сказала тебе Ирен?

Эдик потер лоб.

— Дословно я не вспомню.

— Хотя бы близко к тексту.