Черный археолог. По ту сторону тайны

Воодушевленный временным успехом и подогреваемый клокочущей в груди яростью, я рванул следом за японцем. И, учитывая разницу в росте и ширине шага, все-таки его настиг – почти у самой стены. Толкнул в спину… и самым мистическим образом промахнулся. Шустрый недомерок умудрился увернуться, в развороте еще и воткнув мне в ребра чувствительный цуки, тут же добавил основанием ладони в нос и добил чудовищно быстрым и точным маваси в голову. Сказать, что я был потрясен, это ничего не сказать. Если бы не ярость, я бы тут же рухнул на пятую точку. А так господину Сатоси пришлось еще добавить «вертушку», вложив всю невеликую массу. Подошва его щегольского ботинка с размаху впечаталась мне в щеку, и меня буквально снесло с трапа – спасли лишь невысокие поручни, в которые я уперся коленями, а потому немного замедлился и успел вцепиться в арматурину, повиснув на одной руке. Локоть пронзила острая боль, но я умудрился не разжать пальцы и теперь покачивался под настилом этаким бесформенным окровавленным маятником.

На мое счастье, Сатоси не захотел терять время и рванул к выходу на крышу сразу же, как я перевалился через ограждение. Или просто не ожидал, что я окажусь таким цепким. В любом случае, вскоре его гулкие шаги стихли, и я умудрился ухватиться за трап второй рукой. Машинально вдохнул через нос, едва не захлебнувшись кровью, раздраженно сплюнул и одним рывком забросил тело на настил. С трудом поднялся на ноги и, не дав себе и секундной передышки, потрусил к пожарной лестнице, в которую упирался подвесной мостик. Я вполне еще успевал – в потолочном люке как раз мелькнули пятки беглого японца.

Отстал я, несмотря на звон в ушах и боль в локте, не очень сильно, и оказался на крыше буквально через несколько секунд после недомерка-якудза. Тот затравленно оглянулся на шум и припустил со всех ног к смежной стене, лавируя между хитросплетениями каких-то труб, антенн и прочей непонятной инфраструктуры. Не крыша склада, а прямо какой-то радарный комплекс.

Я все-таки догнал врага – на последних крохах ярости и на морально-волевых. Можно даже сказать, чисто из принципа. Сатоси-сан практически достиг цели. От свободы его отделяло примерно сорок метров – вертикально вниз – и маленькая заминка с пультом подъемника. Уж не знаю, что у него там не срослось, но я его настиг. Надо отдать ему должное – он не стал суетиться или пытаться убежать, а встретил меня, как и подобает истинному самураю, лицом к лицу. Разве что катаны в руках не хватало. Но оно и к лучшему, рубака из меня тот еще. А так есть шанс, пусть и призрачный…

Пару мгновений мы стояли, сверля друг друга убийственными взглядами, а потом одновременно начали движение – я попытался провести бесхитростный дэнтуй в живот, и нарвался на невероятно быстрый усиро-гери с разворота: оппонент значительно превосходил меня в скорости и ловкости. Удар вышиб из меня весь воздух и заставил согнуться пополам, за что я сразу же и поплатился – хлесткий маваси левой ногой пришелся в висок, и я рухнул на одно колено. Сознание поплыло, но, несмотря на состояние грогги, тело сработало на рефлексах: я заблокировал очередной маваси – на этот раз с правой ноги – и неуклюже боднул японца в живот.

Ему этого хватило – отскочив назад, он застыл на полусогнутых, силясь вдохнуть. Я же тем временем чуть оклемался и медленно и неуклюже поднялся на ноги в ожидании атаки. Сжал кулаки, изобразив нечто похожее на мабу – стойку всадника. Сплюнул сгусток крови и наконец озвучил так долго мучивший меня вопрос:

– Кто нас сдал?!

Покойный Акио точно знал, что мы выяснили координаты промежуточной базы Первых. А внешним наблюдением это никак не выяснить. Однозначно в экипаже есть крот. И теперь нас в покое не оставят. А нам с Женькой, между прочим, здесь еще несколько месяцев куковать…

Вместо ответа японец еще больше сузил глаза и прыгнул, выбросив правый маваси по среднему уровню. Однако к такому я был готов: заблокировал удар согнутой в колене ногой, встретил жесткой подставкой предплечья размашистый левый хайто – хлесткий удар внутренним ребром ладони, и перевел блок в захват, рванув оппонента на себя – в лучших традициях винчун. Боднул японца в нос – сила удара практически удвоилась за счет встречного движения – и, войдя в клинч, всадил колено ему в ребра. Противно хрустнуло, и я для верности добавил еще – туда же и тем же манером. И напоследок, когда Сатоси согнулся от нестерпимой боли, воткнул колено ему в солнечное сплетение. Отпустил обмякшее тело, отшагнул назад и попытался стереть кровь с лица. Впрочем, безуспешно, только еще сильнее размазал.