Черный Белый

– О, – оскалился он, оголив гнилые зубы. – Ты не сделаешь этого, как бы тебе ни хотелось! Ты не убийца, Лекса Ройс! – он скривился в презрительной гримасе. – Ты такая же тряпка, как твой папаша!

А я вспомнила лицо отца. Добрые мудрые глаза. Безупречная улыбка, которой он награждал меня, когда я делала что-то правильно. Сильные руки, убаюкивающие меня и хлопающие Дэйтона по плечу. Его голос, когда он говорил, что его дети – это самые лучшие дети на свете!

Майкл Ройс никогда не был тряпкой…

А, значит, и я нет…

И я нажала на курок.

Выстрел разнес пол головы Гаварданера, тело которого еще несколько секунд продолжало стоять на коленях. А потом ПЛЮХ и упало.

– Да! – заорал Дэйтон. – Да, сука! Получил, мразь!

А я поняла, что это легко. Легче, чем представлялось. Намного легче.

Я обернулась и увидела, что мистер Блэк стоял прямо за моей спиной. Черные глаза бушевали диким пламенем, и я улыбнулась этому пламени. Оно меня согревало. Я не была пустотой.

– Возвращайтесь домой. – сказал он, кивнув на Дэйтона, который ликовал неподалеку.

– Я…

– Не стоит ничего говорить. – оборвал меня Блэк.

– Спасибо! – произнесла я, а он сжал челюсти.

– Пожалуйста. – безразлично ответил он и подозвал Троя.

Когда мы с Дэйтоном шли к дверям амбара, я нашла глазами Джейса, облокотившегося на стену. Тот же сексуально-опасный взгляд, та же дерзкая ухмылка. Он поднял большой палец вверх и игриво помахал рукой на прощание.

Сев в машину, Дэйтон не переставал обнимать меня, засыпая всевозможными ласковыми словами вперемежку с оскорблениями для Гаварданера.

А я поняла, что только что избавила себя от двух вещей. Первое: от уверенности в том, что я слабая. Второе: от тяжелого чувства обиды. Сама того не осознавая, я носила эту ношу с собой каждый день со смерти папы. Я настолько к ней привыкла, что считала, что этой травмы нет. Но вот теперь я действительно чувствовала, что ее нет. Я была чиста внутри, и только сейчас – именно только сейчас – я отпустила папу. Я отомстила за него и отпустила навсегда!

Сегодня я буду спать лучшим сном за последние годы.

И Дэйтон тоже.

........................

На следующий день я проснулась и поняла, что умираю.

Кажется, в последний раз мне было так плохо в детстве.

Все тело ныло и горело, а голова кружилась, будто меня швыряло в бешеной болтанке. И начиная с раннего утра, меня вывернуло наизнанку раз этак пятьдесят.

Дэйтон чуть с ума не сошел от ужаса. Он не знал, что делать, кроме как приносить мне полотенца, держать волосы у унитаза и гладить по спине.

Каким-то невероятным образом меня перестало рвать, и брат уложил меня спать, предварительно закутав в миллион одеял.

Проснулась я от прикосновений доктора… того самого от Блэка.

– Милочка, как Вы себя чувствуете? – спросил он с самой жалостливой улыбкой в мире.

– Как будто уже умерла.

Он измерил температуру, давление, взял анализы крови и сделал какие-то уколы. Пообещал, что вернется через несколько часов с результатами, а от его уколов я уснула.

Проснулась в липком поту, когда Док уже ставил мне капельницу.

– Док, что со мной? – прошептала я на слабом выдохе.

– Ничего смертельного, Лекса. Это последствия нервного потрясения, и не более… Это называется психосоматика.

– Психосоматика… – повторила я.

– Да, дорогая. Тебе просто нужно отдохнуть и восстановить силы. Видишь ли, вчера, как объяснил уважаемый мистер Блэк, ты перенесла серьезное потрясение, и это в свою очередь вызвало ослабление иммунитета…

– Я не понимаю, о чем Вы… – прохрипела я.

– Другими словами, ты истратила очень много эмоциональной энергии, и организм дал сбой. Это не страшно, но нужно хорошенько отдохнуть, моя дорогая.

Пока он договаривал, я уже уснула.

Несколько раз я просыпалась, когда Дэйтон протирал мне лоб, или Док менял капельницы, мерял давление или брал новую кровь. Но я сразу же засыпала, даже не успев сказать, насколько потной и убитой себя чувствовала.

Через три дня, как потом выяснилось, я открыла глаза в ясном сознании. Слабость была смертельная: руки и ноги почти не слушались, но мозги хотя бы соображали, что к чему.

Вытащив иглу от капельницы, я встала на ватные ноги и еле-еле спустилась вниз.

Дэйтон, увидев меня, подскочил со стула, чуть не опрокинув свой кофе. Подхватил меня и усадил на стул.

– Ты как? Боже, ты так меня напугала!

– Смертельно хочу пить. – пробормотала я.

Брат налил мне воды и еще чего-то желтого в стакан.

– Что это?

– Это апельсиновый сок.

– Апельсиновый сок?

– Ага. Блэк прислал контейнер с новыми фруктами и свежевыжатыми соками. – сказал брат.

Сначала я осушила стакан воды, а после, понюхав, попробовала желтую жидкость. Это было очень вкусно! Кисленько, но вкусно!

– Мне нравится! – одобрила я, делая небольшие глотки.

– И это не все… – солнечно улыбнулся Дэйтон.

– М? – не поняла я и стала смотреть по сторонам. – Блэк что-то еще прислал?

– Ага! Только ты это здесь не увидишь. – таинственно подмигнул Дэйтон.

Я и так туго соображала и не понимала, куда мне нужно смотреть, когда брат схватил меня под руку и потащил к входной двери.

Выйдя на крыльцо, я поняла, что стало намного теплее. Даже воздух пах весной.