Черный Беркут

…Собираться в обратный путь начал ровно в два часа ночи. Хотя нет, не так: ровно в два часа ночи я спросил у Дайны, закончила ли она раскурочивать и упаковывать все восемь имевшихся в наличии баз микродронов, получил утвердительный ответ, оценил размер коробки из аструма, в которую личная помощница «утрамбовала» хрупкую электронику, и невольно вздохнул: такой объем минерала моя невидимость вряд ли потянула бы даже на третьем ранге. Потом постучал по крышке термоса, в который БИУС запихал шестьдесят два ядра, приподнял рюкзак и вздохнул еще раз:

— Мне срочно нужна магия Телепортации — я задолбался бегать по Пятну туда-обратно!

— В Сети нет ни одного упоминания о чем-либо похожем… — притворно вздохнул «Овод» и «убито» добавил: — А пробивать гиперпространственные переходы я пока не научилась…

— Ленишься, видать… — буркнул я, зачем-то влил в сумеречное зрение максимальный объем Силы и посмотрел вверх.

Потом оттащил рюкзак к скальной трассе, развернулся, оглядел сначала «Носорог», а затем «зародыш» будущего «рукотворного» нагромождения каменных глыб, и потянул время еще чуть-чуть: — Мне будет его не хватать…

— Зато тут появится пещерный лабиринт с уютными кельями, хранилище ядер, некогда добытых Серебряковыми, ледник с запасами мяса, что-то вроде самодельной каменной беседки для любителей подышать свежим воздухом, примитивная каменная душевая и, со временем, кое-какое наследие эпохи Высадки.

— Но тащить сюда придется многое… — снова застрадал я, потом поймал за хвост забавную мысль и криво усмехнулся: — Знаешь, я настолько привык к тому, что у тебя есть красивое женское тело, что «Оводы» с «Пауками» дико раздражают!

— Меня тоже… — ответила она и поторопила: — Так что вернешься домой — обнимешь Иришку в том числе и от меня. И еще: выдвинешься в обратную дорогу прямо сейчас — от Мрачного и дальше поплывешь на «Авантюристе». Опоздаешь к подбору — продолжишь передвигаться рывками, проторчишь в Пятне еще трое с лишним суток и перепугаешь девчат…

Выдвинулся. То есть, попрощался с новой версией затворницы, закинул за плечи рюкзак и взлетел по скальной «трассе». А там привычно огляделся прозрением, активировал накидку с отводом глаз, обвешался «баффами» и… убил почти полтора часа на перебивание крючьев, переделку системы подъема охотничьей сети и маскировку веревок. Зато после добросовестной проверки «системы» помахал Дайне с края «пропасти» и со спокойной душой понесся по знакомому маршруту. Само собой, не «своим ходом», а рывками. Причем приходящимися в точки, в которых за мгновение до выхода из перемещения прилетали тонус с окаменением.

Несмотря на то, что моральная усталость от предыдущего марш-броска еще не забылась, в некое подобие активного транса вошел достаточно быстро и, «сдвинув» контроль за окружающей действительностью на край сознания, ушел в тренировки. Что качал? Подпорку, и без того практически обнулившую вес рюкзака, дальность и четкость прозрения, рывок, бодрячок, невидимость и марево. Последние два — в очень жестком режиме, то есть, там, где прозрение не цепляло никакую живность, «задевал» все, что попадалось на пути, сбивал первое и продавливал второе. Моментами — аж на половину объема вложенной Силы. И быстренько восстанавливал. А вот просветление не трогал. Чтобы не замедлять еще больше и без того никуда не спешащее время.

Тормозил реже некуда: в семь утра и в двенадцать дня справил нужду, в семнадцать ноль-ноль совместил приятное с полезным, то есть, еще и поел, в двадцать два тридцать остановился возле небольшого ручейка, пополнил запас воды и навел себе «подпитки», а в три с минутами следующей ночи, в семь утра и в полдень все так же шел на поводу у требований организма. В итоге перестарался и примчался к месту подбора аж за полтора часа до прибытия катера. Как выяснилось, не зря: небо, хмурившееся еще с рассвета, внезапно пролилось препротивным моросящим дождем, и принялось превращать землю в топкое болото.

Заходить в озеро резко расхотелось, хотя было довольно жарко. Но я все-таки заставил себя как следует помыться, чтобы не благоухать потом и не уснуть. И не уснул. В смысле, до появления «Авантюриста» на горизонте. А еще поболтал с Бехтеевым, продал ему четыре «троечки» и подарил воздушное лезвие того же ранга. Просто так, по велению души. И угодил — посмотрев, как работает мое, аристократ радостно заулыбался, заявил, что с него причитается, и аж заерзал от желания побыстрее приживить себе этот навык.

А потом я сдуру решил помедитировать, сел в кресло и вырубился. На следующие шесть с лишним часов. Так что пришел в себя от прикосновения Геннадия Романовича, решившего сообщить, что мы уже в Стрежевом и вот-вот пришвартуемся к пристани.

Бодрячок, сформировавшийся на автомате, вернул меня в сознание и заставил Воздушника криво усмехнуться:

— Да уж, рефлексы у вас что надо — перешли в боевой режим чуть ли не раньше, чем услышали мой голос.