Черный бриллиант

— Ну что ж, достаточно справедливо. — Джулиан взял за руку, успокаиваясь, чтобы обдумать свои слова, — Джералд Маккол и его брат Бреди были подлыми разбойниками. Они зарабатывали, воруя товары и привозя их контрабандой тому, кто мог побольше им заплатить.

— Были? — переспросила Аврора, приподняв брови.

— Да, Бреди мертв. Я убил его.

— За что?

— Десять месяцев назад они вдвоем выкрали картину, за которую можно было получить огромную сумму. Я перехватил эту картину и возвратил законному владельцу. Братья нашли меня. Бреди вытащил свою саблю, пытаясь зарубить меня. Мой пистолет оказался быстрее и куда более смертоносным. Пуля попала ему прямо в сердце. Джералд тогда поклялся позаботиться о том, чтобы я недолго топтал землю. Очевидно, сейчас он собрался привести в исполнение свою угрозу.

— А кому принадлежала картина?

— Одному очень любезному итальянскому графу, который, к несчастью, слегка помешался к старости. Втайне от него дворецкий, украл картину, считая, что граф никогда не заметит ее исчезновения, и продал ее разбойникам за весьма солидную сумму. Граф же оказался не таким дряхлым, как думал мошенник дворецкий. Он не только заметил, что его картина украдена, но и установил, кто ее украл. Дворецкого посадили в тюрьму, а граф назначил огромное вознаграждение за возврат картины. Картина ему, очевидно, была дорога как память, а не как художественная ценность. Ее графу подарила покойная жена в связи с появлением на свет их первого внука. Эта картина была гордостью его коллекции, не говоря уже о ее приличной стоимости. Братья Макколы были наняты каким-то подлым негодяем здесь, в Англии. Я даже не догадываюсь, кто бы это мог быть. Как я потом узнал, он пообещал братьям удвоить назначенное графом вознаграждение, если они найдут и привезут ему картину, а не станут возвращать ее законному владельцу. Заплатил бы он обещанное вознаграждение на самом деле или просто решил обманом завлечь этих двух жадных негодяев — вряд ли мы когда-нибудь об этом узнаем.

— Где они нашли картину?

— В хранилище французской галереи. Она была замаскирована — скрыта под холстом серенькой картины, написанной маслом. Я установил это за два дня до их прихода.

— За два дня! Так почему ты не забрал ее? Джулиан потеребил пальцами шелковистый локон Авроры.

— Потому что, моя нетерпеливая жена, никто не может просто так зайти в галерею и выйти с картиной.

— Ты мог бы купить ее.

— Она не выставлялась на продажу. По-моему, владелец знал, что скрывается под холстом. Во всяком случае, я уверен, что он принадлежал к числу людей, спрятавших там картину. Следовательно, я не мог воспользоваться такой возможностью. Поэтому ждал удобного времени и думал, как лучше проникнуть в хранилище ночью, взять картину и выбраться оттуда незамеченным. В конце концов я решил отложить все до того момента, как мне станет известно, что Макколы готовы действовать. Это решение потребовало некоторого изменения моих планов. Я подумал, что нам троим нечего всем вместе пытаться завладеть картиной и мешать друг другу. Поэтому, зная, какими ловкими ворами были Макколы, мне оставалось только подождать и позволить им совершить этот гнусный поступок. Они выкрали картину, а я после этого прихватил их.

— Я понимаю. — Аврора отвела взгляд, беспокойное выражение опечалило ее лицо.

— В приключениях есть и свои неприятные моменты, милая, — мягко напомнил ей Джулиан. — Я уже пытался сказать тебе о них.

— Раньше меня это мало волновало.

Это заявление застало Джулиана врасплох:

— Я не понял тебя.

— Ты думаешь, что я расстроюсь, потому что ты убил человека? Так вот, ты ошибаешься. Кроме того, ты считаешь меня ребенком, которого надо защищать от неприятностей. Но я уже давно пытаюсь доказать тебе, что я не ребенок. В тот день, когда ты стоял в кабинете Слейда и рассказывал мне, чем занимаешься, я ясно поняла, что некоторые твои неожиданные встречи не такие уж… безобидные. Так что если ты думаешь, что я в ужасе от всего этого, то ты ничего не понимаешь. Наоборот, я горжусь тем, что ты поступил так благородно, вернув сокровище его законному владельцу. — Аврора судорожно сглотнула. Джулиан почувствовал, как напряглись ее пальцы у него в руке. — Но мне страшно.

— Аврора, — он прикоснулся ладонями к щекам Авроры и повернул ее лицо к себе, чтобы посмотреть ей в глаза, — я никому не позволю тебя обидеть.

— Я переживаю не за себя, — ответила Аврора, — а за тебя.

У Джулиана сжалось сердце. Во взгляде жены он прочитал, как легко она ранима и в каком смятении чувств находится.

— Раньше ты был посторонним для меня человеком, — просто объяснила Аврора. — Теперь ты мой муж. Я сама, как и ты, удивлена, что говорю это. Но прошедшие несколько дней… Я никогда не ожидала… — Она запнулась, пытаясь разобраться в своих чувствах. — Суть в том, что я не хочу, чтобы с тобой произошло что-нибудь плохое. Но вдруг я поняла, что это вполне может случиться.