Черный Бумер

По-хорошему, ехать часа полтора, но локомотив, как и положено по инструкции, едва плетется. И кто знает, сколько времени займет путь. Едва рассвело, полотно дороги проверили саперы, но, возможно, бандиты успели заложить новый фугас. В случае подрыва состав, идущий на низкой скорости, не сойдет с рельсов. У правого борта платформы присел на корточки рядовой Саша Замотин, прищурив глаза, он водит автоматным стволом из стороны в сторону, будто с минуты на минуту ждет нападения бандитов. Обычно у старослужащих чувство близкой опасности притупляется, бывает, они под кинжальным огнем не гнутся, думая, что их пуля еще не отлили. Но Замотин чует опасность издали, как бездомная собака жратву. Он всегда готов встретить эту опасность и не дрогнуть.

На стыках рельс колеса выбивают неприятный глухой звук, будто кто-то лупит молотком по железяке.

— Где те пионеры, которые ночью насрали мне в рот? — кричит Буратино, он забывает, что вокруг него люди с нормальным слухом. — Я бы их по стенке размазал тонким слоем.

— Нечего было насасываться одеколоном, — орет в ответ Элвис. Слева, прячась за мешки, на брезенте сидел Леша Чеботарь, по прозвищу Штангист, единственный человек во всей роте, кто на дух не переносил водку и не курил. Все свободное время, где бы не находилась часть, Чеботарь посвящал физкультурным упражнениям с отягощениями. Качал железо, поднимая, что под руку попадется: водопроводные люки, танковые треки, чугунные болванки. Из дома ему присылали детское питание, которое Леша поглощал пачками, он и до армии был сдвинут на тяжелой атлетике, а за полтора года службы успел нагулять приличную мышечную массу. Вдвоем с Лешей хорошо таскать ящики с боеприпасами.

Остальные солдаты, лейтенант Мазаев и Гогер-Могер, сдержавший слово и притащивший на вокзал ручной пулемет и патроны, едут в задней части поезда.

— Чего, братва, приуныли? — орет Буратино. — Если страшно, еще есть время сменить подштанники.

— Ты бы свои сменил, — басит Чеботарь, все существо которого восстает против грубого казарменного юмора. — А то здесь слышно, как от тебя воняет.

— А? Чего говоришь? — Буратино валят дурака, в крови бродит вчерашняя закваска.

За локомотивом четыре товарных вагона, доверху набитые солдатским обмундированием, запасными частями к «уазикам», спальниками и еще каким-то барахлом, к ним прицеплен единственный пассажирский вагон, в который погрузили картонные коробки с сухими солдатскими пайками и хлебом, за ним платформа, заставленная контейнерами с лекарствами. Состав замыкает еще одна платформа, в точности такая же, что катит впереди. Там тоже установлен станковый пулемет и вдоволь мешков с песком, за которыми можно спрятаться в случае обстрела.

Элвис часто поднимается с брезента, разглядывая местность в бинокль. Люди как вымерли, пустынный пейзаж. В поле зрение попадает дом без крыши с обвалившимися стенами, обгоревший остов грузовика, чья-то могила у железнодорожной насыпи. Крест из железных прутьев воткнул в землю, на него надели пластиковый венок с оборванной лентой. Могила свежая, земля еще не осела. Впереди горит красный сигнал семафора, это бандиты ставят перемычки на рельсах, чтобы включился красный свет, и состав остановился. Но все эти примитивные хитрости машинистам хорошо известны. Поезд без остановки катит дальше.

— Слева в кустах трое, — кричит Леша Чеботарь, обращаясь к Элвису. — Примерно сто пятьдесят метров от нас. Что делать, прапорщик?

— Ты знаешь, что делать, — кричит Элвис.

Чеботарь дает предупредительную очередь из автомата. С кустов летят желтые листья, ломаются ветки. Силуэты людей исчезают в тумане.

Дорога делает поворот, поезд, который на прямых участках едва плетется, замедляет ход, почти останавливается. Рядом, метрах в пятидесяти проходит грунтовка, справа за дорогой заросли кустарника, торчат голые стволы деревьев. Теперь без бинокля видно, что за деревьями стоят два КамАЗа, готовые принять груз с лекарствами, и микроавтобус. Неподалеку тот белый джип, что попался на выезде из Гудермеса и «жигуленок». Буратино устанавливает на пулемете коробчатый магазин, передергивает затвор. Чеботарь, поднявшись над мешками, прицеливается из автомата, бьет очередями поверх голов людей, которые прячутся у насыпи. Люди пропадают из вида.

Со стороны грунтовки слышатся ответные выстрелы. Бьют одиночными и короткими очередями, пули свистят над головами, огонь довольно плотный, Чеботарь наклоняется, прячется за мешками. Элвис вытаскивает из-под тряпок карабин, патрон за патроном расстреливает весь магазин в сторону автомобилей. От снайперской винтовки толку мало, поезд трясет, поймать цель в сетку прицела трудно. С задней платформы в сторону деревьев бьют из автоматов, предупреждают: ближе не суйтесь.