Черный человек. Книга 1

— Вот видишь. Помоги уговорить ее, ведь она не хочет уходить из-за тебя, я чую.

— Дан, что ты говоришь! — жалобно запротестовала Купава сквозь слезы.

Оба посмотрели на нее. Мальгин, стараясь говорить проникновенно и убедительно, сказал:

— Я уже давно не имею права совета, Дан, а для нее и вовсе не авторитет… как ты уже смог убедиться. Для нее авторитет — Марсель, может, он тебе поможет? Но извини, я тоже не вижу смысла в твоем призыве. Подумай хорошенько, куда ты зовешь Купаву. Ей нужен спокойный образ жизни, уверенность в завтрашнем дне, возможность воспитывать ребенка, а не опасные приключения в космосе. Не доверяешь медицине — бог с тобой, это твое личное горе, но не вовлекай в авантюру жену, риск ей противопоказан.

Лицо Шаламова исказилось. Мальгину показалось, что на него приготовился прыгнуть громадный зверь, удивительным образом соединившийся с фигурой спасателя. Одновременно под черепом родилось ощущение выросшей твердой скорлупы, отгородившей мозг от всего мира. Облик «зверя» побледнел, хотя и не исчез. Вспомнилось шекспировское: «Не стой между драконом и яростью его…» И тут Мальгин неожиданно увидел над лесом странное полупрозрачное облако, опускающееся с неба. Вгляделся и не поверил глазам: это был орилоунский фантом с «миллионом глаз»!

Шаламов оглянулся, следуя за застывшим взглядом хирурга.

— Смотри-ка! Отыскал-таки, дьявол глазастый! Слышишь, Отшельник?

Из грузового люка куттера выполз «черный человек», осторожно, почти по-человечески, пробуя псевдоногой почву. У Мальгина не было пси-рации, и ответа маатанина он не услышал, но и без того он был буквально ошарашен появлением новых действующих лиц.

Шаламов выслушал ответ «черного человека», отмахнулся. В отличие от маатанина, он дублировал свои мысли звуковой речью:

— Не дури, ничего с тобой не случится, потерпишь… Что значит — не можешь? Эти песни я слышу давно… ну и что? Держал же… ну, хорошо, хорошо, мы скоро… — Даниил снова поморщился, схватившись рукой за голову, ему действительно было плохо.

— Дан, — сказала Купава, вставая. — Я тебя заклинаю! Пусть Клим хотя бы посмотрит тебя как врач.

Шаламов окинул Мальгина горящим взглядом.

— Каким образом он посмотрит меня без своей аппаратуры?

— Напрямую, — хрипло сказал Мальгин. — У тебя есть еще одна пси-рация? Одна есть точно, ты же общаешься с «черным».

— Найду. И что дальше?

— Прямой синхроконтакт. Я подключусь к твоему… мозгу напрямую, мне приходилось проделывать подобные контакты во время дежурства на «Скорой помощи».

— А не боишься? Я ведь наполовину «черный».

Мальгин усмехнулся.

— А ты, в свою очередь, не боишься?

«Зверь» внутри Шаламова «обнажил клыки» и посмотрел на хирурга ледяными глазами.

— Хорошо, — сказал Даниил. — Даю тебе три минуты сроку, а потом мы с ней уйдем. Собирайся пока, Пава. — Не обращая внимания на испуганный жест жены, он направился к своему куттеру. Мальгин погладил Купаву по плечу.

— Все будет хорошо.

Купава не ответила, беззвучно глотая слезы. Ребенок перестал плакать, словно внимал словам Мальгина.

Орилоун с глазами превратился в «блин» и завис над «черным человеком», делающим осторожные попытки «пощупать» попавшееся на пути дерево «руками». Ему тоже было плохо. Добравшись до Купавы, смотревшей на него во все глаза, он вдруг принялся ее утешать! Вслух!

Коверкая слова, запинаясь, меняя регистр речи, хотя речевого аппарата, подобного человеческому, у него не было.

Мальгин пришел в изумление настолько, что забыл о своем положении. О Купаве и говорить нечего. Даже Шаламов был удивлен, хотя его удивление носило специфический характер.

— Еще один соперник! — фыркнул он, морщась. — Надо же, разговаривать выучился! Далеко пойдешь, аккумулятор.

«Черный человек» замолчал, потом пополз обратно к шлюпу, бросив последнее, жалобное:

— Прощальность…

Мальгин опомнился.

Подготовка к пси-контакту заняла всего две минуты. Шаламов сел в кресло пилота, Мальгин в соседнее, настраивая волю, нервные резервы, душевные силы на сопротивление первому натиску чужой пси-информации. Он почти справился со своим отчаянием, рожденным неизвестностью финала создавшейся ситуации, и старался не думать ни о чем, кроме предстоящего сеанса. Корону «защитника», которую вручил ему Ромашин, он снял, вызвав понимающую усмешку Даниила. Было видно, что держится Шаламов из последних сил, хотя и старается не показывать этого. Временами его облик начинал плыть, Даниил становился непохожим на себя, чужим, вмещающим в себя десятки других типажей, и тогда «дремлющий тигроящер» в нем ощущался сильнее.

— Готов, мастер? — спросил Шаламов гортанно; в голосе спасателя отчетливо слышался органно-металлический клекот.

— Да! — ответил Мальгин.

«Держись, «черный»!» — подумал он со взявшейся откуда-то веселой злостью и доломал отчаяние о колено. А в следующее мгновение на его голову обрушился весь внутренний мир-космос, вселенная Шаламова, измученного борьбой двух психик, человеческой и маатанской…