Черный день

Нет, еще какая пытка. Адреналин схлынул, и ушибленное колено дало о себе знать. Сначала его просто поламывало, но через пять минут боль стала невыносимой. Оно болело даже сильнее, чем плечо. Только бы не трещина. С каждым днем в его теле оставалось все меньше нормально функционирующих частей. Рука, нога, что там на очереди?

Он пытался отвлечь свое внимание, но его взгляд упорно возвращались туда, где скорчился на грязном линолеуме труп с раскроенной головой. Кровь быстро подсыхала, а ее запах уносило сквозняком. За окном опять поднималась вьюга, сквозь широкие щели между листами фанеры в комнату залетал пушистый снежок, кружился в луче фонаря, добытого с боем, оседал на полу и на мертвом теле, покрывая его погребальным саваном.

Перед тем как навсегда покинуть дом, в котором ему довелось переступить последнюю черту, парень заглянул в ванную. Он ошибся. Там на ворохе тряпок свернулась калачиком околевшая от голода собака, преданная своим хозяевам и преданная ими во время поспешного исхода людей из города. Почему-то бессловесное существо ему стало жаль сильнее, чем человека «разумного».

Он хорошо помнил, что никуда не сворачивал во время своего бегства. Ноги сами несли его туда, где на него напал тогда еще живой покойник. Обратная дорога заняла у него почти в два раза больше времени, он выдохся, выложился до самого донышка. Пройдет еще немало времени, прежде чем он сможет выдержать такой же темп.

Его усилия были вознаграждены. А может, не усилия, а вера в чудо, которая на время сменила его обычный скептицизм. Случилось небывалое — Саше повезло в третий раз за этот «день». Он нашел иголку в стоге сена. В том самом тихом дворике, ставшем свидетелем подлого нападения, не доходя десяти шагов до места, где валялся в снегу разбитый фонарик, он буквально налетел на санки. Обычные саночки. Когда-то, целую вечность назад… нет, к черту воспоминания. Прошлое прошло, а будущего не будет. Настоящее только настоящее, все остальное — призрак, мираж.

И все-таки молодец незнакомец. Будь он трижды отмороженный псих, но в житейской смекалке ему не откажешь. Саша никогда бы не додумался до такого простого рацпредложения — вместо того чтобы таскать всю тяжесть на горбу, везти ее за собой на полозьях.

Парень подошел поближе, и тут же его вниманием мгновенно завладело нечто большое, с трудом уместившееся на деревянном днище и прихваченное обледенелой веревкой. Предмет рокового спора был вдвое больше, чем его рюкзак. Саша тяжело опустился на корточки, снял варежки и трясущимися руками с третьей попытки ослабил тугие завязки. Сердце стучало как паровой молот. Что там? На мгновение лицо парня озарила улыбка ничем не омраченного счастья. Но только на миг. Затем он вернул себя с небес на землю, вспомнил, что мало получить, надо еще и удержать.

Данилов воровато оглянулся — опять ему всюду мерещились подкрадывающиеся тени — и потащил свою добычу к ближайшему подъезду. На его лице блуждала довольная улыбка. Еще бы, трофеи были его пропуском в будущее, даже если оно не сулило ничего светлого.

Ревизия содержимого мешка заняла добрых двадцать минут и стала самым приятным событием последних недель. Саша воспринимал ее как заслуженную награду за свой кровавый ратный труд, и все же это было странное, кисло-сладкое, радостно-горькое ощущение. К ликованию примешивался страх самому получить топором по черепу. Что-то подсказывало парню, что от него он избавится не скоро.

Он составил список своих новых приобретений. Получилось вот что:

Сало соленое — 2 кг.

Шпик венгерский — 0,6 кг.

Тушенка говяжья — 6 банок по 0,5 кг.

Сгущенное молоко — 4 банки.

Пряники мятные — ок. 2,5 кг.

Крупа гречневая — 3 кг.

Молоко сухое — 400 г.

Лапша быстр. приготовления — 23 пачки.

Бульонные кубики (разн.) — 110 штук.

Шоколад натуральный — 5 плиток по 100 г.

Сухари (серый хлеб) — ок. 4,5 кг.

Чай черный байховый — 5 пачек по 350 г.

Если сложить найденное… нет, добытое в честном бою, с тем, что он уже имел на руках, получится неплохой капиталец. Да он просто богач. Олигарх, хе-хе. Теперь бы не дать себя раскулачить. Если расходовать продукты умеренно, то их с лихвой хватит на месяц. А больше и не понадобится. Даже при самой черепашьей скорости за это время он доберется до места назначения.

Увлекшись заготовками провианта, Александр совсем забыл о первоначальной цели своего прихода в город — отдыхе. Но теперь, когда он разложил на кухонном столе свою скудную добычу, усталость вдруг нахлынула на него с удвоенной силой. Господи, как же он вымотался за этот день… Уму непостижимо. Это же было почище, чем шесть пар теоретической грамматики подряд высидеть.