Черный день

Итак, задача защитного комплекта — лишь сократить время действия радиации на человека. А для эффективной защиты от тех же гамма-лучей пришлось бы нацепить на себя свинцовый лист толщиной до семи сантиметров или двенадцатисантиметровый стальной. Естественно, даже культуристу не поднять такие «латы», больше похожие на танковую броню.

Если же предполагается повторное использование данных комплектов, то они подвергаются дезактивации — радиоактивная пыль тщательно удаляется с их поверхности проточной водой.

Именно радиоактивные осадки, кстати, и представляют собой наибольшую опасность, а вовсе не первичная радиация, выделяющаяся в момент взрыва. Последняя никого из уцелевших не должна беспокоить, ведь у современного ядерного оружия зона тотального уничтожения намного превышает область воздействия первичной радиации. Радиоактивная пыль опасна, потому что имеет неприятное свойство оседать на коже, слизистых оболочках, проникать в дыхательные пути. И если при попадании на кожу можно отделаться ожогом, то, оказавшись в человеческом теле вместе с пищей, водой или воздухом, радиоактивные вещества наносят человеку самый страшный вред, поражая клетки крови и костного мозга. Именно поэтому и нужно было каждую минуту помнить о санобработке всего и вся.

Самым ограниченным ресурсом для них стало время. Люди под завалами живут считанные дни, даже если у них есть воздух, а на дворе лето. Случаи, когда кого-то доставали через пару недель, — исключения для книги рекордов. Обычно через трое-четверо суток находят только трупы.

Тут было от чего прийти в отчаяние. Миллионы тонн бетона, а под ними тысячи пока еще живых человеческих тел, которые через несколько дней станут такой же мертвой материей. И помочь им нельзя.

Все свои усилия люди из убежища сосредоточили на разборе приземистых «сталинок». Там даже через пару суток оставалась надежда найти уцелевших.

Опасности подстерегали повсюду. За две ночи земля остыла, расплавленное жаром дорожное покрытие снова стало твердым, но кое-где еще тлели пожары. Откроешь не ту дверку — и пламя, получившее доступ к кислороду, вспыхнет с новой силой, а тебя превратит в хорошо прожаренный бифштекс. В первый же день работ так сгорели трое, причем не самые бестолковые и неопытные.

Под тяжестью спасателей обваливались лестницы, на головы рушились крыши и перекрытия, порой проламывался асфальт и прямо под ногами разверзались бездны, из которых поднимался едкий черный дым.

Но этим список неприятностей не исчерпывался. Двадцать пятого числа в одной из вылазок двоих сильно потрепала свора собак, неведомо как переживших огненную бурю. Черные, с проплешинами голой обгоревшей кожи, покрытой коростами и волдырями, из которых сочились кровь и сукровица, с глазами прирожденных убийц, они больше напоминали диких зверей, чем домашних животных. Им повезло больше, чем людям, — их тела были подвержены действию радиации в два-три раза меньше. Но рано или поздно и они, конечно, должны умереть, если инстинкт не подскажет им покинуть опасное место.

Но до этого пока было далеко. И пять человек, два из которых истекали кровью, чудом сумели скрыться от монстров на крыше обгоревшего автобуса. А те расположились вокруг. Они не лаяли. Просто молча смотрели и ждали.

Тогда безоружным спасателям самим пришлось звать на помощь. До убежища было недалеко, а у них с собой имелась рация. Но связь с наземным пунктом наблюдения убежища им установить не удалось из-за возмущений в ионосфере, вызванных взрывами. Прошло два часа, прежде чем их хватились. А те, кто пошел их искать, не были оповещены об угрожавшей им опасности.

Если бы пропавшие находились далеко, то никто не отправился бы за ними. Таков был порядок, продиктованный не цинизмом, а разумной осторожностью. Но до них было всего полквартала, и майор сам возглавил группу, которая выдвинулась в их направлении.

Он шел первым, когда они пробирались через улицу по узкому проходу среди сгоревших машин. Услышав хриплое рычание, Сергей Борисович обернулся. В десяти шагах, взгромоздившись на капот бывшей «ауди» стояла точная копия собаки Баскервиллей. Стояла и смотрела на него недобрым взглядом маленьких красных глазок.

Она была крупной, с мощными челюстями. На бычьей шее сохранился почерневший ошейник с железными бляхами. Несмотря на пораженную кожу, тварь выглядела крепкой, здоровой и сытой. Медленно, будто нехотя, она пошла на него.

Демьянов выстрелил в воздух. Он хотел уладить дело миром не потому, что разделял идеи «Гринписа». Майор просто сомневался в эффективности своего ПМ против такой махины и в собственной меткости. После сдачи зачета в тире при получении лицензии стрелковой практики у него не было.

Он ожидал, что животное убежит, поджав хвост, но вместо этого оно с ходу пошло в атаку. Существо явно не боялось людей и успело убедиться в их беспомощности. С оружием оно, видимо, не сталкивалось.