Черный диггер

- У каждого свои понятия о самозащите, - сказал Управляющий, проследив взглядом за тем, как парень относит трость подальше. - Мы тоже вынуждены были страховаться от утечки информации. За исключением, конечно, третьего случая. Я не знаю, что там произошло, скорее всего, нелепая случайность. Но этот паренек должен был остаться в живых. По крайней мере, мои люди получили именно такие указания.

Перед глазами Профессора снова появилось тело Шурика, лежащее на рельсах, его ноги, скребущие по гравию, и страшный кроваво-бурый комок вдали. Он потряс головой. Неправильное и жуткое это видение потускнело, но не исчезло совсем.

- А в остальном, - продолжал Управляющий, - вы же сами понимаете. Оставлять свидетелей... Особенно в таком деле.

- Когда речь идет о деньгах и власти, все средства хороши. Так, по-вашему?

Управляющий откинулся на спинку стула.

- Я вижу, вы хорошо разбираетесь в ситуации. Следовательно, дискета действительно у вас. И более того, вы видели, что на ней находится.

Войцех Казимирович сидел молча, не подтверждая и не опровергая его. Впрочем, Управляющему никакие подтверждения и не требовались.

- Вот только вы ошибаетесь, Рушинский. Дело не в деньгах, вы слишком узко смотрите на вещи. Решается судьба страны, будущее целого народа. Неужели вы не видите, что жить так, как мы живем сейчас, нельзя? Вам нравится ваша жизнь? Ах да. Кого я об этом спрашиваю? Ну, так вам разве не хочется, чтобы это все изменилось? К власти должно прийти новое правительство, которое прекратит наконец-то все безобразия и наведет порядок в стране.

- Опять диктатура? - спросил Войцех Казимирович.

- Диктатура, - подтвердил Управляющий. - А что? Мало вам свободы? Не нахлебались еще? Только диктатура может спасти страну и уничтожить бардак, который в ней творится.

- В последние дни мне довелось наблюдать, как вы наводите порядок в этом городе. Должен сказать, что мне это решительно не понравилось.

Лицо Управляющего затвердело:

- Бросьте вы эти интеллигентские сопли. Достаточно либеральничать и пускать слюни, глядя, как страну разворовывают по кускам. Да, для того, чтобы все это прекратить, нужна крепкая рука. Да, в ходе процесса возможны издержки и перегибы. А куда деваться, дорогой мой? Лес рубят, щепки летят.

- Почему-то власть, подобная вашей, в качестве основного аргумента всегда использовала лесоповал, - заметил Профессор. - Кстати, вас не смущает такое мелкое несоответствие в ваших рассуждениях, как то, что, желая прекратить разворовывание страны, вы используете деньги, украденные у нее же. Ведь Пазур был вашим человеком?

- Да. Был, - без тени смущения подтвердил Управляющий. - Но в том-то и дело, что был. Жадность оказалась в нем сильнее патриотизма.

- Только не стройте из себя эталон честности и неподкупности, ведь первоначально деньги шли вам и вашим хозяевам. Пазура должен был кто-то покрывать, без мощной поддержки из Москвы операции с подобными суммами были бы попросту невозможны. В этом процессе участвует достаточно большое количество людей, и они должны иметь надежную "крышу", которая оградит их от нежелательного внимания и позволит без помех заниматься своим делом. Только, как я понимаю, Пазур решил сесть своим гузном на два стула и, под вашей "крышей", позаботиться о себе лично. Вы его за это убрали?

Управляющий брезгливо поморщился, отодвигая от себя пустые одноразовые стаканчики и тарелки.

- Славик! Унеси отсюда этот хлам. Загадили стол, сидеть противно.

Славик, который брал у Профессора трость, проворно подхватился, сгреб все со стола в охапку и понес прочь из комнаты.

- Господи, да зачем нам было убирать-то его, - вернулся к разговору Управляющий. - Наоборот, он нам был нужен живым. Все проблемы начались после его смерти. Если бы не она, все бы разрешилось тихо, по-семейному, без всех этих, - он махнул рукой, - театральных эффектов.

- В том, что произошло, - сказал Войцех Казимирович, - для меня остались неясными несколько моментов. И главный из них - каким образом Пазуру удалось увести такие суммы, а я предполагаю, что речь идет об очень крупных деньгах, без вашего ведома. Причем так, что с его смертью практически все нити оказались оборваны?

Управляющий откинулся на спинку стула и поправил узел своего галстука. Лицо его было бесстрастным, но Профессор знал, что в этот момент он размышлял, стоит ли ему раскрывать действительную подоплеку событий. Затем, видимо, решил, что вреда от этого не будет, опасности старик уже не представляет и все сказанное умрет вместе с ним. Поэтому, когда он в конце концов заговорил, Войцех Казимирович понял, что жить ему этот человек отмерил совсем немного.