Черный Дождь

Леннард говорил больше себе, чем ей. Эта мысль была настолько чудовищной, настолько ужасной, что едва укладывалась у него в голове.

— Мне жаль, — сказала Ева, изобразив свою грустную, горестно-сладкую улыбку. — Я не хотела, чтобы это случилось. Ты просто должен был сделать то, что когда-то сделал с тем растлителем детей, — застрелить его. Сейчас тебе было бы лучше!

Взгляд Паули снова упал на карту Таро, лежащую рядом с дверью. Он сделал к ней шаг.

— Не двигаться, я сказал! — крикнул Павлов. Однако Леннард не обратил на это внимания. Закусив губу, чтобы не завыть от боли, он наклонился и поднял карту. Мужчина и женщина возле яблони, вокруг которой обвилась змея… — Ева.

Он чуть не расхохотался во все горло, но боль и ужас от собственной глупости помешали ему. Он мог бы быть счастлив с Фабьен. Но, как идиот, позволил заманить себя в ловушку.

— Заказ на наблюдение поступил от тебя, да? Ты хотела, чтобы я наблюдал за тобой и твоей «шестеркой»?

Павлов дернулся и поднес пистолет к виску Леннарда. Его лицо исказилось злобной гримасой. Но Леннарду было все равно. Если Павлов нажмет на курок сейчас, план Евы пойдет прахом. Выстрел в голову с близкого расстояния не слишком похож на самооборону.

Ева мило улыбнулась:

— Я думала, тебе нравится наблюдать за мной. Тебе ведь нравилось делать это раньше, не так ли?

Леннард удивлялся, как он подумал, что эта ледяная бестия может быть нежной, хрупкой и нуждаться в защите?

— Откуда у тебя эта идея? Из статьи в «Шике»?

— Мне было жаль тебя, — ответила она. — И я могла понять чувства, сжигавшие тебя изнутри.

— А потом ты погуглила мое имя и нашла старые статьи. И из них узнала, что гнев сжигал меня не только в тот день, когда я стоял на коленях перед умирающим сыном. И тогда ты поняла, что я пойду до конца. Как и тогда.

Ева бросила презрительный взгляд на мертвого супруга.

— Лучше бы тебе было пристрелить его. Поверь, этот ублюдок заслуживал смерти!

— Возможно. Но он не имел никакого отношения к атаке в Карлсруэ. Списка с псевдонимами никогда не существовало, как и квитанций о финансовых операциях, совершенных незадолго до нападения. Тех, которые, по твоим словам, принесли твоему мужу баснословную прибыль. Ты, судя по всему, даже не знаешь код от сейфа.

Леннард грустно усмехнулся.

— Твой собственный муж не доверял тебе. Думаю, он слишком хорошо тебя знал!

— Какое это сейчас имеет значение? Полиция все равно тебе не поверит. У тебя нет ни единого доказательства твоей «теории заговора»!

Это было правдой. Как бы Леннард ни выкручивался, он оказался в полной заднице. План убийства был идеальным — воспользоваться чужой глупостью и слепой яростью, заставить другого сделать за тебя грязную работу. И при этом подчистить все следы. Но Ева была достаточно умна, чтобы усомниться в том, что Леннард будет действовать в соответствии с ее планом. Она подвела его к ситуации, в которой он в любом случае оказывался виноватым. И неважно, сделал он это или нет.

Ева мыслила правильно: если бы он действительно застрелил Бенца, то теперь, ослепленный гордыней и самодовольством, был бы уверен, что совершил пусть незаконное, но благое дело. Он, конечно, испытывал бы угрызения совести, но чувствовал бы себя лучше, чем сейчас. Ева позаботилась бы о том, чтобы полиция не узнала о нем слишком быстро. В конце концов, она вряд ли была заинтересована в том, чтобы детективы услышали версию Леннарда. Но теперь все было иначе. Он отказался играть по этим правилам, чем обрек себя на погибель.

Паули стоял неподвижно, сжав кулаки. Его так и подмывало наброситься на Павлова. Но сообщника Евы невозможно было застать врасплох. Даже если бы Леннарду не мешали сломанные ребра, у него не было шансов. Павлов относился к хорошо обученным профессионалам. Леннард умрет прежде, чем доберется до него. А что, если и так? Не лучше ли было бы умереть от пули, чем всю жизнь тащить груз бесчестья от глупейшей из совершенных им ошибок? Нет. Самый легкий вариант не для него. Он должен ответить за свою ошибку. И самое главное — у него осталось еще одно важное дело: вернуть Фабьен карту Таро. Она предупреждала его, пыталась удержать от опрометчивого поступка, но не получилось. Однако, по крайней мере, он не виновен во втором хладнокровном убийстве.

— Как бы там ни было, спасибо тебе за все! — сказала Ева. — Я ожидала, что ты попытаешься воспользоваться ситуацией и переспать со мной, но ты оказался настоящим джентльменом!

Леннард напрягся и почувствовал, как в ответ напрягся Павлов. Он понял, что Ева хочет его спровоцировать.

Отреагируй он на нее сейчас — Павлов выстрелит, и ни у кого не будет ни малейшего сомнения, что это была самооборона. Поэтому Леннард остался стоять на месте. Ева пожала плечами и вышла из кабинета.

— Ну-ка, попробуйте на меня напасть, сделайте одолжение, — прорычал Павлов.