Глава двадцать четвертая
Огни города, по мере того как мы приближались к автобусному терминалу Портового управления, затмили панику моего колотящегося сердца.
— Проснись, Пи, — сказала я, расталкивая ее, чтобы разбудить.
— Мы уже дома? — спросила она, садясь и глядя на теже огни, которые видела я. Я специально выбрала рейс, прибывающий в три утра, но все же надела ей на голову розовую шапку, просто на всякий случай. Я натянула свою толстовку с капюшоном и опустила рукава, пряча рисунки, украшавшие мою правую руку.
Совершенно не имея понятия, что делать, я вела Пи за руку через терминал. Я чувствовала себя ужасно, потому что таскала ее в такое время и понятия не имела, куда нам податься. Три часа утра, и я с четырехлетним ребенком на автовокзале. Иногда я спрашивала себя, где была моя логика, когда я додумалась до этой глупой затеи. Что теперь? Это срабатывало всякий раз, когда я обращалась к своей маме за помощью, поэтому я сделала это снова.
— Я устала, — заныла Пи.
— Я знаю, малыш. Иди сюда, — я подняла ее одной рукой и взяла оба наших рюкзака в другую. Нам нужна одежда, душ и кровать. И где, черт побери, я должна была раздобыть это? Мы вышли на оживленную улицу, и я быстро огляделась по сторонам. Я была уверена, что днем тут намного оживленнее, но, тем не менее, на вокзале было достаточно многолюдно. Я сидела на скамейке прямо у выхода и ждала своего рейса, как и все остальные. Только моего не было. Прижав Пи к себе, пока она спала, я переживала о том, что произойдет. Я сидела на скамейке и наблюдала за движением приезжающих и уезжающих путешественников и тех, кто потерялся, не зная в какую сторону идти. Я проглотила слезы и поцеловала Пи в макушку. Она слегка поежилась и закрыла лицо обезьянкой Ларри. Я чувствовала себя такой неудачницей. Я подвела ее. Я подвела себя. Тяжело вздохнув, я проглотила комок в горле и уставилась на сверкающие огни.
***