Черный феникс. Африканское сафари

Локинач, по его словам, был административно-торговый пункт, куда охотники и кочующие в пустыне кочевники приходят сбыть, а вернее, поменять свои товары. Главная его забота — борьба с браконьерством, но успехами похвастаться нельзя. Ежегодно между Локиначем и устьем Няням убивают до двадцати тысяч крокодилов, пять тысяч бегемотов, несчетное количество водяных козлов, а в пустыне — десятки тысяч антилоп. В последнее время с юга сюда наведываются браконьеры, нередко европейцы. У них — моторные лодки, автомашины, лошади. Одному сержанту и двум помогающим ему аскари [5]справиться с ними не под силу. Что же касается местных племен, то дикие животные для них — единственный источник существования. Прежде чем запретить охоту, надо дать им другое занятие, иначе люди погибнут от голода. А поскольку такого занятия пока нет, приходится мириться с нарушениями закона.

— Конечно, я бы мог арестовать всех тех, кто добыл бегемота, еще у въезда в селение. Но тогда их жены и дети придут ко мне требовать пищу. Поэтому всякий раз дело кончается тем, что я ем гиппопотамье мясо вместе с охотниками. А сегодня заставлю и вас присоединиться к нашей компании. Надеюсь, вы не откажетесь от доброго куска свежей вырезки, — улыбаясь, обратился ко мне сержант. — Я отлучусь на пару минут, отдам распоряжения.

Вслед за сержантом я вышел на свежий воздух. Прямо на пороге полицейского офиса сидел средних лет мужчина с огромной, словно зонтик, шевелюрой, завернувшийся в, белоснежное покрывало. Из-под него виднелась лишь одна нога, меж пальцев которой была вставлена большая медная гильза. Понаблюдав за ним, я понял, что это — писарь, а гильза служила ему чернильницей. К мужчине подходили почему-то все больше молодые женщины — не столько одетые, сколько украшенные. Они что-то рассказывали писарю, тот кивал головой и, макая всаженное в тонкую бамбуковую палочку перо в гильзу, быстро писал на листке ученической тетради. Деньги ему давали редко, чаще пакетики с солью или перцем. Прямо напротив, мирно беседуя, стояли пять нагих мужчин, «изображая своими руками виноградный листок», как выражался в подобных ситуациях А. Булатович. Время от времени до меня доносились звуки: «Ць-ць-ць» — так здесь выражают удивление — или протяжное «Ы-ы-ы» — «нет». Даже разговаривая, они не выпускали изо рта ветки дерева энтырь. Их слегка разжевывают, превращая тем самым в своеобразную зубную щетку. Чистящим же средством является вызывающий сильное слюноотделение сок дерева, выделяющийся из «щетки». Многие утверждают, что именно благодаря энтырю у большинства африканцев бывают такие белые зубы.

В наряде, состоящем из двух кожаных передников, надеваемых как спереди, так и сзади, важно прошествовала через площадь пожилая женщина с огромной охапкой хвороста на голове. Стайка мальчишек в набедренных повязках, с коробками из-под обуви вместо портфелей проследовала то ли на занятия, то ли с занятий. Потом на площадь, истошно вопя, вбежал старикашка. Он странно размахивал руками, словно отбиваясь от кого-то. Я пригляделся: над его головой вился огромный рой пчел.

Старикашка опрометью ринулся в противоположный конец площади и там плюхнулся в забетонированное углубление для воды, у которого толпились полторы дюжины ишаков. Истошный крик прекратился. Но вскоре один из ишаков, нещадно брыкаясь, понесся по направлению к хижинам. Как видно, обманутые стариком пчелы решили атаковать животное…

— Извлеките из этого урок на будущее, — посоветовал мне воротившийся сержант. — У нас на каждом дереве висит по нескольку ульев. Мед — один из основных продуктов местной «экономики», из него делают не только турчу — освежающий напиток, но и крепкое зелье. Поэтому пчел кругом очень много, некоторые их разновидности на редкость агрессивны. Не вздумайте среди дня есть на открытом воздухе или даже в доме с незакрытыми окнами что-либо сладкое, пить подслащенную воду. Да и вообще, пока пчелы не заснут, лучше ходить голодному: никогда нельзя предсказать, что именно им сегодня понравится. На моей памяти с десяток случаев, когда люди были искусаны ими до смерти. Есть какой-то зловредный рой, его пчелы так и норовят укусить вас в язык. После такого укуса человек начинает задыхаться, корчиться в судорогах.

— Так что бегемота мы будем есть сегодня ночью? — уточнил я.

— Конечно. Ведь его поливают соусом из меда с перцем.

Я хотел было спросить, не слишком ли это смелое сочетание, когда в небе раздался гул, а затем над пальмами показался полосатый вертолет.

— Питер сказал, что вы здесь, — еще на ходу объяснил мне К. Арамбур. Потом как со старым знакомым обменялся рукопожатиями с полицейским. — Надеюсь, сержант, вы не обижаете нашего гостя?