Чёрный фимиам (СИ)

Гельт выпросил себе нож, Пэйт и его купил. А вот новые сапоги балаганщика буквально вынудило взять его семейство. Пэйт-то считал, что и его еще вполне себе добротные. Но потом уступил. И теперь сидел довольный, то и дело косясь на свои ноги, что в кои веки красовались не в самошитой обуви, а в сделанной сапожником. Ох и хороши сапоги…

Вот так и пылил по дроге маленький балаган. На душе у вельдов было светло и спокойно. Скоро ярмарка! Танцы, игры, жареные на углях ягнята, молодое вино и сватовство. Пэйт уже не переживал за близняшек, знал: с таким приданым девки-трещотки мужей ещё и выбрать смогут. Не за каждой вельдинкой дает семья кибитку со всем скарбом. Таких невест поди поищи. А значит, скоро прирастет балаганчик двумя смышлеными парнями, а там и ребятишки пойдут…

Когда же Пэйту настанет срок лечь под неприметный холмик на обочине дороги, то и внучки-трещотки, и Гельт, и кособокая Эгда не останутся без крыши над головой и куска хлеба. Вот так на старости лет встал Пэйт на ноги, вырвался из нищеты и нужды. От этих мыслей балаганщик совсем разомлел.

Нынешний день выдался солнечный, но не знойный, легкий ветерок сдувал пыль и гнуса, ехать было одно удовольствие. Пэйт радовался хорошей погоде и гладкой дороге. Но путника он опять проглядел. Тот снова возник будто из ниоткуда — статный, высокий, в дорогих одеждах… К такому обращаться только с поклоном и величать не иначе как господином. Правда, волосы его были коротки, словно у раба, однако два меча на перевязях все-таки давали понять: это именно господин.

— Теперь-то подвезешь меня, почтенный? — широко улыбнулся Сингур балаганщику.

Тот натянул поводья и с удивлением разглядывал своего странного знакомого. Гельт и Эгда, выглянувшие из-за спины Пэйта, так и ахнули. А Алесса с Хлоей в кои-то веки замолчали.

— Отчего же нет, уважаемый, — тоже улыбнулся старик.

Это уж потом он запоздало подумал, что, может, следовало спрыгнуть на землю, поклониться этому новому Сингуру и назвать его господином. А сначала-то не сообразил.

Но новый Сингур, похоже, не собирался оскорбляться.

— Далеко тебе? — уточнил балаганщик.

— Не очень, — ответил попутчик. — Вон туда, — и указал рукой вперёд, где у обочины стояло, раскинув тенистую крону, старое дерево.

— Туда так туда, — кивнул Пэйт, а потом покосился на собеседника и осторожно спросил: — А где же сестра твоя?

Лёгкая тень мимолетной грусти набежала на лицо попутчика:

— Готовится к свадьбе.

— К свадьбе? — удивился старик. — Свадьба — это хорошо! А как недуг её? Помогут лекари храма?

— Ей намного лучше, — сказал Сингур. — Намного. Переживать больше не о чем. Теперь всё будет хорошо.

— Дай боги ей счастья, — вздохнула из кибитки Эгда. — Хорошая девочка. Она всё так же вышивает?

— Да, — кивнул брат. — Сейчас вот взялась за покрывало с красными маками.

— О… — протянула женщина восхищённо. — Ее работу мы бережно храним, так и передай.

— Обязательно, — улыбнулся Сингур. — Её это порадует.

— А тебя нанял Храм? — осторожно спросил Пэйт, кивая на мечи собеседника.

— Можно и так сказать, — ответил он.

— Значит, всё хорошо? — улыбнулся балаганщик, радуясь, что у кого-то еще тоже всё наладилось.

— Да, всё хорошо, — кивнул собеседник. — Всё настолько хорошо, насколько это возможно. Именно поэтому я и отыскал тебя.

Он снял с дорогого расшитого пояса тяжёлый кошель:

— Пусть у тебя, Пэйт, тоже всё будет хорошо. Спасибо тебе за помощь и удачу, которую принесла наша встреча. Не поминай лихом.

Пока старик изумленно хлопал глазами, глядя на кошель, пока все его семейство с удивлением рассматривало неожиданный дар, Сингур исчез. Словно и не было его. Исчез ровно тогда, когда кибитка балаганщика достигла старого дерева у обочины.

И Пэйт, и Эгда, и Гельт с близняшками решили бы, что всё это им почудилось, однако тяжёлый кошель, туго набитый серебряными талгатами, никуда не делся.

* * *

Сингур, стоя в тени одинокого дерева, некоторое время смотрел вслед удаляющимся кибиткам, а затем мягко позвал Нелани. Он не был уверен, что она услышит: всё-таки Миль-Канас находился в нескольких днях пути, а шианка ещё только училась управлять своим мерцанием. Но уже через миг он ощутил её присутствие, увидел, где она появится. Далековато… Но он и сам в первый раз вышел слишком далеко от Пэйта: плохо его чувствовал с такого расстояния, оттого и точность подвела. Поэтому Сингур осторожно подтянул к себе пространство, через которое должна была выйти Нелани. И уже через несколько счетов она возникла рядом, радостно смеясь:

— Получилось! У меня тоже получилось!!!

— Иначе и быть не могло, — улыбнулся Сингур.

Нелани обняла его за шею и заглянула в глаза:

— Я рада, что больше нет боль, — сказала она.

— Нет боли, — привычно поправил собеседник.

— Да, нет боли. Рада, что ты стал собой. И что черный фимиам больше не нужен.

Он усмехнулся:

— Вот тут ты ошибаешься, Тихая Вода. Чёрный фимиам мне по-прежнему нужен.

Ее лицо испуганно вытянулось, но Сингур притянул женщину к себе и негромко закончил:

— Ты — мой чёрный фимиам, Нелани.

Глава 26

Это утро было таким же, как любое другое утро в Миаджане.