Чёрный фимиам (СИ)

Сумел ли уйти Пэйт? Не натворит ли глупостей? Если послушался и ничего не перепутал, то всё должно быть хорошо. Главное, чтобы не мешкал, когда получит деньги, и чтобы выкупил обратно перстень у этого своего Кир Ашха.

Обмана Сингур не боялся. Пэйт был слишком боязлив и осторожен, потому и балаган его оставался таким нищим.

Он снова свернул на очередную лестницу и остановился. Не запыхался, нет. Но сердце колотилось так, что перед глазами темнело. Сингур привалился плечом к ровной стене незнакомого дома. Попытался сосредоточиться. Девяносто ударов. Это предел. Больше нельзя. Надо успокоиться. Успокоиться… Он сделал медленный глубокий вдох. Успокоиться. Восемьдесят пять. И всё ближе неминуемый откат.

Не поддаваясь желанию тела бежать, он по возможности быстро направился дальше.

* * *

Стройная дева в богатом синем платье вышла из-за увитой виноградом арки. Нижнюю часть её лица скрывала тонкая, расшитая серебром вуаль.

- Постой! – незнакомка окликнула беглеца, торопливо поднимающегося по лестнице.

Сингур замер и медленно оглянулся.

- Иди своей дорогой, женщина, - посоветовал он.

Сдерживаться было всё труднее… Тело начинала пробирать мелкая дрожь, дыхание прерывалось.

В этот миг между незнакомкой и стоящим в нескольких шагах от неё собеседником вырос мужчина. Крепкий, тоже очень дорого одетый, с недлинным широким мечом на поясе. Руку мужчина недвусмысленно положил на эфес.

- Я не несу зла, – продолжила незнакомка из-за спины своего защитника. - Лишь хочу узнать, откуда у тебя это, - она кивнула на засаленную плетёнку на запястье вальтарийца.

- Оттуда, - ответил он и отправился дальше.

Однако женщина крикнула ему в спину:

- Я могу заплатить за ответ! Сколько ты хочешь?

Кровь грохотала в висках, и в голове шумело так сильно, что Сингуру становилось невыносимо трудно не то что отвечать учтиво, но и просто говорить. Он снова стиснул зубы.

- Госпожа… - негромко и спокойно заговорил спутник женщины в синих шелках. – Это человек очень зол, лучше нам его не задерживать.

Сингур хрипло подтвердил:

- Послушались бы вы своего спутника, госпожа. Дело говорит.

- Пожалуйста, скажи, откуда у тебя… – воскликнула женщина, но побледнела и отступила на шаг. Сингур знал, почему: его лицо сделалось землисто-серым, а зрачки стремительно побелели. Охранник подобрался, а женщина за его спиной испуганно попятилась и сдалась:

- Иди… иди… прости меня…

Сингур в несколько широких шагов преодолел последние ступеньки и скрылся за поворотом.

* * *

- Эная, - с нотками осуждения в голосе сказал мужчина, – нельзя было его останавливать.

- Нельзя, - ответила спутница, по-прежнему глядя в ту сторону, в какой исчез человек, который так её заинтересовал. – Прикажи, чтобы его проводили, Стиг.

- Я уже приказал, - ответил он.

- И скажи, чтобы ему не навредили, - добавила она.

- Уже сказал, - снова ответил мужчина. – Идём, нет смысла тут стоять.

* * *

…Сингур слышал, что его преследуют: сперва довели до красных лестниц, затем звук шагов изменился. Беглеца проводили до синих лестниц, там опять кто-то шёл следом. Несколько раз он нырял в арки, переходил через короткие дворы. И слушал шаги. Идут. Всё равно идут… Кто может так легко и быстро устроить слежку с подменами? Почему они до сих пор не потеряли его, не отстали? Как могут преследовать, не показываясь на глаза?

В голове уже шумело так, что даже звук собственного дыхания причинял боль. Стены домов будто пришли в движение, Сингуру показалось: улочки стали еще теснее и уже. Солнце скрылось за тучей. Над городом повис серый полумрак. Почудился запах прели и сырости, гулкое эхо шагов, давящая тишина… А потом донесся утробный гул ворочающихся в недрах подземелий камней.

Время сперва замедлило, а потом вовсе остановило бег. Сингур замер. Морок оплел рассудок, окутал липким туманом. Гулко шумела в ушах кровь, пульсируя в такт биению сердца. Издалека доносились шаги преследователей. Он отчетливо слышал их, а потому понял, наконец, как был обнаружен.

Они видели его мерцание! Нить жизни вилась бордовыми и алыми сполохами боли. Тот, кто успел ухватиться за неё – уже не отпустит. Будет идти следом, пока не настигнет, если только его не обмануть: не погасить или не изменить цвет, не переплести нить с другими. Это можно было сделать, можно было разорвать соприкосновение. Раньше у Сингура всегда получалось. Но с тех пор многое изменилось.

Беглец привалился к стене одного из домов и глубоко втянул носом воздух.

Да. Многое изменилось. Просто он забыл. Эта темнота вокруг – всего лишь морок. Он рассеется, если слушать биение сердца.

Шаги звучали всё ближе. Но сердце билось глуше. Постепенно липкий туман отступал. Сингур понял, что по-прежнему стоит на пустынной узкой улице. Ему по-прежнему было больно, но теперь он видел, куда идти. Дорога развернулась под ногами, и переливающиеся искры понеслись вперед.

Беглец устремился туда, куда их нёс ветер.