Черный фрегат

Матросы наверху опустили паруса. Внизу сложили их и убрали. Помощник выкрикивал распоряжения одно за другим:

— Свернуть кабельтов и уложить в бухту! Держи по ветру, парень! Эй ты, с фалинем, убирай якорь!

Затем раздался голос капитана. Помощник эхом повторял за ним:

— Опустить грот!

И эхо:

— Опустить грот!

— Есть! Есть!

— Расправить паруса!

— Есть! Есть!

Орудия в ряд выстроились на палубе, выставив вперед фитильные пальники, прибойники и дула. Это был не простой показ военной мощи. Их зловещие голоса могли сослужить добрую службу в море, ибо то были дикие и беззаконные времена.

Мир уже забыл это величественное зрелище: фрегат, подобный «Розе Девона» посреди открытого моря. Эти корабли ушли в прошлое. Ушли вместе с затерянной землей Атлантиды.

Остались в прошлом их высокие палубы со стройными мачтами и треугольными кливерами, высокие баки и острые бушприты, на которых гордо развевались четырехконечные паруса. «Роза Девона» была средневековым судном и плавала во времена, когда король Карл сменил на престоле умершего короля Якова. Но это был превосходный корабль, и прочный, несмотря на годы. На солнце новая резьба отливала золотом, а по бортам шла темно-красная полоса. Корабль распустил паруса и ринулся в пучину волн Бристольского канала. Почтительно кланяясь старику Нептуну, «Роза Девона» вступила в его владения.

Как я уже сказал, это было отважное судно. Резьба и темно-красная полоса придавали «Розе Девона» величие. Темные борта были выкрашены в черный цвет. Как тень прошлых времен, «Роза» спустилась на воду и отправилась в открытое море.

ГЛАВА 7 КОРАБЕЛЬНЫЙ ВРУН

Смерть на суше всегда заставляет задуматься и порождает много изменений. Но мне кажется, что смерть на море — вещь еще более устрашающая. Вокруг на много миль — одинокая водная пустыня и лишь один корабль. Опустевшая койка дни, недели, месяцы напоминает человеку о том, что случилось. Смерть на море порождает так же много изменений, как и смерть на суше.

Прошла неделя с тех пор, как «Роза Девона» покинула Англию. Неожиданно на мачте оборвалась веревка и боцман сорвался вниз. На лету он ухватился за парус, но это не спасло его и он упал в воду. Что могли сделать моряки, чтобы спасти его? Он так и не появился из воды. Там, наверху, болталась оборванная веревка. Ее концы раскачивались на ветру. Внизу осталась его пустая койка. Грозный старина боцман с раскатистым голосом и тонким слухом пал жертвой несчастного случая, который мог произойти с каждым. И все это понимали. Но все, что они говорили сводилось приблизительно к следующему: «Вы видели какие у него были безумные глаза, когда он падал?», или «Боюсь, что мы еще услышим ночью звук его трубы», или «Странно осознавать, что Недди Харт лежит сейчас в подводном дворце в окружении русалок и поджидает своих морских товарищей».

В этот момент появился посланный капитаном юнга. Он пришел на баки, где сидели матросы, свободные от дежурства, и беседовали между собой. Они говорили о том, кто недавно отправился в долгое путешествие. Мальчик до смерти боялся помешать им, так как матросы пугали его тем, что отдадут на съедение львам. Поэтому он тихонько прокрался за спину Филипа Маршама и прошептал ему на ухо:

— Капитан ждет тебя в главной каюте.

Матросы сидели тесно в носовом кубрике и мальчику едва удалось протиснуться между столом и скамейками. Они были слишком заняты своими мыслями и даже не заметили юнгу. Это его очень успокаивало. Ему и так приходилось бегать то к матросам, то к офицерам.

Фил встал и пошел за ним.

Когда он вошел в главную каюту, она была пуста. Он остановился в нерешительности, ожидая капитана, и с любопытством посмотрел на дорогие шторы и глубокие кресла. В шкафу на полках он заметил фарфоровую посуду. На столе стояла тарелка, а на стуле небрежно лежал дорогой плащ. Фил подумал про себя, что эти капитаны дальнего плаванья живут, ни в чем себе не отказывая. И он был прав.

Он переминался с ноги на ногу. Беспокойство его усиливалось. Мальчик исчез. Не было слышно ни звука голоса, ни шагов. Корабль качнуло и Фил отступил, чтобы сохранить равновесие. Дверь открылась и он увидел между кормой и палубой крепкую фигуру капитана Френсиса Кэндла.

Капитан «Розы Девона» стоял, скрестив на груди руки и наклонив голову. Голова его была опущена, но глаза под тяжелыми бровями были устремлены точно за линию горизонта. Корабль качался на волнах. Капитан был полностью поглощен своими мыслями. Они настолько овладели им, что он совершенно забыл о том, что послал за Филипом Маршамом.

Фил ждал. Широкополая шляпа, висевшая на перемычке, ездила взад-вперед, когда корабль то опускался в волны, то поднимался над ними. Над кильватером кружились чайки. Капитан Кэндл был все еще поглощен своими мыслями.

Так прошло довольно много времени. Наконец капитан развернулся и прошел в кабину. Там он обнаружил Фила, улыбнулся и произнес:

— Я был невнимателен и совсем забыл о тебе.

Он откинул в сторону плащ и сел на стул.