Черный Гетман

На какое-то мгновение Ольгерду показалось что все, произошедшее с ним, начиная с того самого дня, когда он очнулся в плену у Дмитрия Душегубца. Казалось вот сейчас он откроет глаза и окажется в лесу под Смоленском в компании со Шпилером и незадачливыми замошенскими разбойниками. Ольгерд тряхнул головой, отгоняя нахлынувший морок и решительно толкнул грубую дверь, ведущую внутрь башни. Дверь оказалась незапертой, от легкого толчка сразу же застонала и подалась вперед, открывая темное нутро главного убежища Душегубца.

* * *

Солнечные лучи, пробиваясь через пробитые под самым потолком круглые отдушины, скупо освещали обширное, не разгороженное на комнаты помещение, представлявшее собой нечто среднее между кавалерийской казармой и разбойничьим притоном. Все пространство от входа, до дальнего конца, где возвышалась круглая печь-голландка, занимали расставленные в беспорядке лежанки, устеленные вывернутыми мехом наверх тулупами, да лавки со свалками конской упряжи и нехитрого бандитского оружия — дубинок и пик, меж которыми теснились мешки, доверху набитые награбленным барахлом.

Внутри нижнего яруса, как и на улице, было пусто. Ольгерд стянул с головы шлем и огляделся в поисках лестницы. Последняя обнаружилась почти сразу: слева от входа вплотную к стене поднимались узкие каменные ступени. На верхнем конце, в потолке, серел прямоугольник открытого настежь люка. Это могло означать лишь одно: гостя не просто ждут, а прямо-таки приглашают. Отбросив последние колебания, Ольгерд вытянул саблю и, придерживаясь свободной рукой за холодную и шершавую поверхность стены, устремился на встречу со здешним хозяином.

Второй ярус башни отличался от первого, как султанские покои от невольничьего барака. Стены, драпированные парчовыми тканями, и полы, густо укрытые мохнатыми пестрыми коврами., словно пещера из сказки про Али-Бабу, ломились от роскоши. Окон здесь не было, просторный зал освещало множество стенных факелов, а воздух согревали расставленные в стенных нишах открытые очаги, в которых алели раскаленные угли, бросая отсветы на золото, серебро и сталь. Словом, логово Душегубца, определенно устроенное так, чтобы ошеломлять взор впервые попавшего сюда человека, задачу свою выполняло отлично.

Однако, дав глазам привыкнуть к колеблющемуся свету, Ольгерд увидел, что роскошь приемного покоя не королевская, а опять же разбойничья. Дорогое оружие, утварь, открытые сундуки с выпирающими наружу горами драгоценностей были собраны, развешаны и расставлены здесь по приказу человека, который знал об убранстве древних замков и монарших дворцов лишь по визитам в хоромы скоробогатых магнатов, да из книг, повествующих о рыцарях и драконах. Аристократы, ведущие свой род от Меровингов и Каролингов, чьи предки срубали головы сарацинам под Пуатье и в Святой земле и сражались на полях Столетней войны, никогда не повесят на стены все подряд — каждая коллекция оружия собирается многими поколениями и непременно несет в себе определенный смысл. Например — алебарды Реконкисты, как у Потоцких. Или двуручные мечи, как у Вишневецких. Здесь же на стенах было развешано все без разбору. Шпаги и пистоли, мечи и алебарды, турецкие ятаганы с рыцарскими мизерикордиями соседствовали с тевтонскими моргенштернами, норманнскими секирами и новенькими колесцовыми мушкетами. Словом хаос в оружейной подборке царил невообразимый. Да и сундуки с драгоценностями смотрелись выставленным напоказ купеческим приданным. Перемешанные в кучу жемчужные ожерелья, диадемы и перстни с цепями, ни один здравомыслящий шляхтич не будет вульгарно выставлять напоказ. Вдобавок ко всему этому с потолочных балок свисали разнообразнейшие вымпелы и хоругви всевозможных стран и народов- от татарских бунчуков до тяжелых королевских штандартов. Какими неисповедимыми путями все они попали в загребущие разбойничьи руки, Ольгерд не стал и думать.

В поисках хозяина он сделал несколько шагов к центру зала, где стоял большой шахматный столик. На клетчатой поверхности черно-белого мрамора громоздились золотые и серебряные фигуры, которые, как выяснилось с близкого расстояния, являлись ничем иным, как сработанными под шахматы винными кубками, вероятно здешние игроки предпочитали дриаде Каиссе, которая, как известно, является покровительницей древней индийской игры, служению богу Бахусу…

Увлекшись рассматриванием затейливого убранства, Ольгерд едва не пропустил появление хозяина. Душегубец, а это, безо всякого уже сомнения был именно он, выскользнул бесшумно из-за поддерживающей потолок дубовой колонны и встал не иначе как в заранее рассчитанном месте — так, чтобы оказаться меж двух склоненных факелов.

Зрелище было, что и говорить, впечатляющее. В своем обычном одеянии, — черный бархат с серебряной отделкой и в серебряно-вороненом доспехе, — Дмитрий Душегубец, по лицу которого метались пляшущие отсветы и тени, выглядел истинным демоном. Чтобы не быть узнанным раньше времени Ольгерд пониже наклонил голову.