Черный ярл

Любит Магнус задавать вопросы в самый неожиданный момент. Этим он порой и подлавливал Хальфдана Мрачного, который, несмотря на ум и сообразительность, порой вникал в ситуацию несколько дольше, чем требовалось. Вот только сейчас лишь тело старое, а разум... уже новый.

– Ты прав, Магнус, да только на полуслове остановился. Ну да ничего, я продолжу. Здесь все свои, доверие к каждому абсолютно, так что и таить от побратимов нечего. У князя Владимира большие аппетиты, а вот возможности не так велики.

– Я не совсем понял, Мрачный, – проворчал Эйрик, пригубив плещущееся у него в кубке вино. – Выражайся яснее, не играй словами, ты этого раньше и не делал.

– Все меняется в этом мире, да и мы не неподвижны. Однако, вот в чем тут дело... Владимир сел на Киевский трон, убив Ярополка, который, по мнению очень многих, был законным наследником Святослава Великого.

– То все знают...

– Да, Магнус, это всем ведомо. Равно как и то, что штурм Полоцка сопровождался резней, в результате которой погиб Рогволд с семьей и всеми приближенными. Варяжская знать Руси этого не забыла. У убитых остались побратимы, друзья, просто сочувствующие. К тому же Рогнеда жива и очень сильно ненавидит своего мужа, пусть он хоть сто раз князь Киевский.

При этих словах Змейка утверждающе кивнула. Женщина, ее мнение тут ценно больше нашего, мужского. Гендерную составляющую еще никто не отменял. Насильно взятая девица, чья семья была перебита... Месть для нее – естественное желание, а память, она многое таит в себе.

Меж тем Гуннар, как первый помощник по всем тайным делам, не мог не задать вопрос:

– К чему ведешь, Мрачный? Твои слова не вода, просто так не льются.

– Обожди, брат, все будет, к этому и веду. Итак, бывшие сторонники Ярополка, друзья-побратимы Рогволда из Полоцка, жена Владимира Рогнеда, ненавидящая мужа... Прибавим к тому походы на вятичей и радимичей, которые славы Руси мало добавили, так как с людьми своего языка и договориться можно было.

– Не всегда получается договариваться, – буркнул Олег Камень. – Но ты прав, Хальфдан, с радимичами совсем плохо вышло, слишком жестоко. Не всем ярлам такое по сердцу. Говорили, что лучше вновь ромеев прижать или хазар с печенегами. Добычи больше, да и враги они нам куда как более явные.

– Вот-вот. Поэтому последний поход на булгар и состоялся. Лисьим хвостом Владимир песьи следы заметает. И заметьте, побратимы вы мои, тех в поход созвал, кто его действиями не шибко доволен был. И добычей ублажил, и в то же время силы вызнал. Да и поубавил сил у некоторых. Впрочем, мы то восстановились, что уже неплохо.

– Опять интриги...

– Да, Эйрик. Чем больше страна, чем она сильнее, тем серьезнее в ней то, что не на виду, а внутри. Русь-Гардарика – очень сильная страна. Вот и подумай...

Озадачив Эйрика простейшим политическим нюансом, я вновь вернулся к теме. А то интриги, интриги... Пусть привыкает, не все ж ему с его любимыми драккарами. Это тоже дело нужное, спору нет, но, как говаривали много лет тому вперед: «Каждый адмирал должен делать политику посредством своих кораблей».

– Не так хорошо у Владимира с поддержкой, трон если и не шатается, то тихо поскрипывает. Вот и Ярополк своими светлыми мыслями наверняка к тому же пришел. Да, Шрам?

– У него все же есть серьезная опора, – уверенно ответил Яр. – Точнее опоры, так правильнее. Для начала это та группа, которая всегда поддерживала княгиню Ольгу, бабку Владимира. Ее нет, но общие идеи остались, как и люди, их поддерживающие. Есть войска, которые замкнуты на самого князя и его верных помощников – Добрыню, Путяту и ряд помельче весом. И... наемники. Казна Владимира сильно распухла, минувшие войны благотворно на ней сказались.

– Ты как всегда точен и деловит, Шрам. За что мы все тебя и ценим... В общем, есть у нынешнего князя Киевского противники, есть опоры, но положение неустойчиво. Вот и выходит, что естественный для обладающего властью шаг – упрочить свое положение. Как? Да поприжать тех, кто имеет силу. НАС прижать, чего нам совсем не нужно. Вот и придется реагировать, стараясь не только не потерять, но и выиграть.

За столом началось шевеление, шепот, выразительные взгляды, улавливаемые со всех сторон. Тут дураков не было, все понимали, что подобные разговоры просто так не затеваются, тем более главой хирда, тем более в узком кругу побратимов. Но вместе с тем они понимали – первое слово мое. И ответственность нести также мне. Ну да ничего, морально я был к этому готов, да и не зачет тут оказался, чтобы тихо и мирно плыть по течению реки времени, как говорил Оскар Уальд: «Наш единственный долг перед историей – переписать ее заново». Вот и попробуем для начала начертать парочку непредусмотренных канонами слов.

  ***

Мысленно пожелав себе «ни пуха, ни пера» и столь же мысленно послав самого себя к черту, я заговорил: