Черный истребитель

Обратная дорога заняла от силы минут двадцать - к ночи шоссе опустело. В "круглосутке" неподалеку от дома Саша купил какой-то еды, потом припарковал машину у подъезда, недовольно покачал головой. Окна квартиры выходили на противоположную сторону, но поставить машину там было нельзя - дом стоял на углу улицы, и дорога проходила прямо под окнами первого этажа.

– Сигнализации нет? - догадалась Танька.

– Нет. Вернее, есть, но совсем паршивая.

– Ну, будем надеяться, что никто на эту колымагу не позарится.

– Не люблю надеяться, - буркнул Саша, захлопывая и запирая дверь машины.

Они поднялись и почти тут же, не сговариваясь, симметрично повалились в кресла.

– Да-а-а-а… Денек, - сказала Танька, затягиваясь сигаретой и оглядываясь в поисках пепельницы. - Ехали, стреляли, машину потеряли, новую достали. Ты мне еще будешь говорить, что жизнь не похожа на голливудский боевик?

– Буду. Если бы не этот паршивый Скиннер, она и вовсе была бы на него не похожа. Потому что мы действовали бы совсем по-другому. Умнее и осторожнее.

– Как, например?

– Элементарно. Наняли бы человека по маршалову душу. Легли бы на дно. Посмотрели бы, продолжит ли кто его дело. Если нет - мирно всплыли бы где-нибудь через годик.

Танька смяла бычок, с недоумением разглядывая знакомую уже Сашину физиономию. Потом до нее дошло.

– Саш. А почему ты вдруг говоришь так, словно собираешься делать все это вместе со мной? Или я ошибаюсь?

Саша склонил голову набок, внимательно посмотрел на Таньку, потом склонил голову к другому плечу, взглянул еще раз. В этом жесте Танька узнала мягкую пародию на свою любимую манеру. Потом Саша пристально посмотрел ей в глаза.

– Саша… - Танька попыталась просочиться через обивку кресла куда-то внутрь. - У тебя же девушка… и все такое…

– Наивное дитя Чукотки. Откуда у меня девушка при моем образе жизни? - усмехнулся Саша, но глазами все так же удерживал ее взгляд. Танька не могла отвернуться, как ни хотелось - словно две ладони аккуратно зафиксировали ее лицо.

– Ну… ты сам говорил.

– Я про тебя говорил, дурочка.

– А теперь это уже похоже на дурную голливудскую мелодраму… - поежилась Танька. - Не шути так.

– Я не шучу. Просто завтра мы поедем делать важное для обоих дело. Что будет потом - писано вилами на воде. И я хочу, чтобы ты знала все, как есть. Чтобы решать.

– Что решать?

– Чего ты хочешь потом.

– Саша, - осторожно сказала Танька, чувствуя, что в ней борются два весьма противоречивых желания - прекратить сцену, как слишком сентиментальную и мелодраматичную, и продолжать ее до бесконечности. - А моего мнения ты спросить не хочешь?

– Я, кажется, предоставил тебе полную свободу выбора… Разве не так? - две невидимые ладони на щеках превратились в тиски, не дававшие ей спрятать, наконец, лицо в ладони.

– Нет, не так. Ты связал мне руки. Я теперь должна буду думать о тебе. Не так, как раньше. А учитывая этот интересный факт.

– Никто тебя не заставляет.

– Ну, разумеется. Я должна наплевать на судьбу человека, который с какой-то стати изволил влюбиться в меня!

– Это не должно определять твое решение.

– Перестань говорить, как компьютер!

– Я говорю, как мне удобно, - отрезал Саша.

– Саша. Я отношусь к тебе как к другу. Как к брату…

– "Я вас люблю любовью брата, и может быть, еще сильней!" - продекламировал Саша.

– Не издевайся. Я не могу быть твоей любимой девушкой.

В голове отчетливо пискнула мысль "Да неужели!", и Танька покраснела до ушей.

– Почему? - все с той же неумолимой компьютерной логикой задал вопрос Саша, и у Таньки не нашлось безупречного ответа.

– Я тебя не люблю…

– Я требую от тебя ответной любви? Налагаю какие-то обязательства?

Танька спасовала. Ей хотелось не найти аргументов. И ей хотелось закрыть глаза на то, что единственное, что привлекало ее в словах Саши - своеобразный резонанс с жесткой и небанальной логикой Герцога. На то, что ей нравилось слушать слова, бывшие отзвуком с того света. Соблазн сдаться был велик. Чувство свободы и близкий по духу, сильный и привлекательный человек рядом. То, о чем год назад она не позволяла себе даже мечтать. Но… это было неправильно, хоть и прекрасно.

Наконец-то она смогла отвести глаза в сторону. Взгляд метнулся по рядам книг на стенке. Здесь была большая библиотека. Много фантастики и фэнтези - почти все она уже читала. Среди темных и темно-пестрых обложек цветовым пятном мелькнула темно-голубая обложка старого, кажется, первого издания Толкина в России. Когда-то ей дали почитать четыре книги, упакованные в единую мягкую обложку наподобие коробки. В отличие от друзей, ее модное произведение совершенно не впечатлило. Но одна сцена…

"Нет", - сказала она себе. - "Я останусь собой, я не куплюсь на желание скрасить одиночество. Если я полюблю его - значит, так тому и быть. Если нет - нет".

– Саша. Если у нас все получится. Если мы окажемся живы и здоровы. В лаборатории или еще где-то. Тебе придется ждать - и я не обещаю, что ты дождешься. Понимаешь?