Чёрный хребет. Книга 4

– Тебе не кажется, что она выглядит как-то странно для печи, которой пользуются каждый день? Глина по краям вся отлупилась, кирпичи повыпадали. Неужели повариха работает в таких ужасных условиях?

– Печь как печь... хотя...

Изетта поднимается со своего стула, подходит к обломку кирпича, лежащему на полу, поднимает его и очень внимательно рассматривает.

– Надо же, – произносит. – Как же я раньше не замечала, что она разваливается. Надо сказать мальчикам, чтобы они её починили.

– Обрати внимание, она вся покрылась пылью.

– Действительно... как странно.

– Это потому, что к этой печи не прикасались уже очень много лет.

Сначала девушка хочет возразить, но затем снова смотрит на пыль, на паутину, раскинувшуюся поперёк чрева кирпичного изделия. Её возражение застывает, не вырвавшись из лёгких. Мертвецы видят то, что хотят видеть, пока не обратишь их внимание на что-то необычное.

– Но я же... совсем недавно... Это наша единственная печь! Откуда мы тогда берём еду?

– Вспомни, что ты сегодня ела, – говорю.

– Сегодня ничего. Аппетита не было.

– А вчера?

Изетта снова глубоко погружается в себя. Пытается вспомнить, когда она в последний раз ела, и не может понять, когда именно это было. А если она так давно не ела, как она может существовать? Она похожа на человека, который пытается осмыслить неосмысливаемое.

– Я не могу вспомнить, когда именно ела. У меня всю неделю был ужасный аппетит. Неужели я за несколько дней не притронулась к еде?!

– Подойди сюда, пожалуйста, – говорю.

Она подходит.

Я протягиваю ей свою ладонь и она, с задержкой, кладёт свою поверх моей.

– Посмотри на наши руки, – говорю. – Ничего не замечаешь?

– У тебя она мозолистая. Сразу видно, часто лопатой работаешь. Или граблями.

– Я про цвет.

Девушка пристально всматривается в наши руки и её глаза всё больше округляются. Она одёргивает свою руку с такой скоростью, что мне становится больно. Глядит на свои пальцы, кривые, сухие.

– Почему у меня такая серая рука?! – взвизгивает.

– Присядь, пожалуйста, – встревает Брас. – Только не переживай.

Однако именно это девушка и делает. Она продолжает смотреть на свою ладонь и мы оба понимаем, что у неё сейчас случится истерика. Приходится силой усадить её обратно на стул и немного погладить по голове.

– Посмотри на меня, Изетта, – продолжает парень. – Посмотри.

Девушка поворачивается к Брасу. Её глаза – два блюдца.

Как бы я ни хотел перевернуть её мир аккуратно, он начинает рушиться. Нет такого способа, чтобы подойти к человеку и сказать, что он теперь живой мертвец. Никто не воспримет эту новость нормально.

– Смотри на меня и никуда больше, ладно? С тобой всё в порядке, это самое главное. А теперь очень медленно вдохни и так же медленно выдохни.

Пока Брас убаюкивающим голосом успокаивает Изетту, я стою у неё за спиной и не знаю, что мне сделать. То, что мы сейчас с ней делаем – очень жестоко. Все предыдущие годы она существовала в самозабвении и не ведала страха. Но сейчас нам нужно вывести её в реальность, чтобы узнать, какого чёрта здесь вообще обитают живые мертвецы.

– Изетта, – говорю. – Я хочу, чтобы ты сейчас поднялась со стула и прошла к бочке с водой.

– Рано, – отвечает Брас. – Она не готова.

– Ты не сможешь её подготовить – это невозможно. Иногда пластырь нужно сдирать одним движением, а не постепенно.

Последнюю фразу никто не понял, однако Брас пожал плечами и помог девушке подняться. Втроём мы двигаемся к бочке с дождевой водой, придерживаем Изетту с двух сторон, поскольку её собственные ноги стали ватными.

– Видишь ли, Изетта, – говорю. – Со всеми людьми в этом замке кое-что произошло. В том числе и с тобой. Пообещай, что не будешь воспринимать увиденное слишком серьёзно.

Неопределённо пожимает плечами.

Мы наклоняемся вперёд, наши головы почти касаются. Мы смотрим на три наши физиономии, отражающиеся в водной глади. Я, розовый и причёсанный. Брас, побритый и сияющий жизнью. А так же Изетта, с серой кожей, отсутствующим глазом, выбитыми зубами.

Сначала она дёргается в сторону, точно увидев монстра. Затем понимает, что это её собственное отражение, и она повисает у нас на руках.

Если бы мертвецы могли упасть в обморок, это бы уже произошло.

– Что? – спрашивает девушка, ни к кому конкретно не обращаясь. – Что? Кто?

– Только не беспокойся, – отвечает Брас. – С тобой всё хорошо, нет причин для переживания.

Изетта отрицательно мотает головой.

Конечно же она его не слушает. Когда ты обычным будничным вечером обнаруживаешь самого себя мертвецом, который умер неизвестное количество времени назад, это большая причина для переживаний.

– Что с моим лицом? – причитает. – Куда вы дели моё лицо?

– Мы тут ни при чём, – говорю. – Если ты вернёшься в комнату прислуги и внимательно взглянешь на своих подруг, то увидишь, что все они теперь такие. Варзод наполнен не совсем живыми людьми. Никто из них этого не замечает и все они вполне довольны своей... жизнью.

– Я не понимаю...

– Прости, что нам пришлось открыть тебе правду.