Черный Клан

 Говорят, есть особое самосознание жертвы. Некая аура страха, по которой ее безошибочно вычисляют хищники. Маньяки, насильники и прочие уроды, для которых поглумиться над слабым — наслаждение. Но не просто над слабым — а над тем, кто покорно принимает свою роль. И отдает право тем самым хищникам делать с собой все что им угодно. Отношения хищника и жертвы — это симбиоз, если хотите.

 Я фыркнул. Нет, это не про меня. Иначе бы мы с Ленкой спелись. Она меня выбрала не потому, что искала себе мальчика для битья. Она ошибочно принимала меня за хищника, тьфу на него…

 Хм… Может, я все-таки хищник, только ленивый и без целей в жизни?

 И снова я ни то ни се. «Не от мира сего», — как выражается матушка. Жертвой я себя не воспринимаю, а хищником не хочу быть абсолютно. Хищник… Есть в этом какая-то ограниченность. Шаг вниз. Когда некто считает себя вершиной эволюции только потому, что может убить и съесть любого конкурента, — это не тот идеал, к которому хочется стремиться. Вершина пищевой цепочки — пожалуй.

 Неужели все социальные отношения можно свести к этой убогой модели «хищник — жертва»?

 Я почувствовал, что окончательно запутался с самоидентификацией. Неужели нет третьего варианта?

 Взглянув на часы, я вздрогнул. Половина шестого. То-то вокруг так тихо. Народ потихоньку разбредался уже часов с пяти, а к семи оставались только те, кто хотел бесплатно посидеть в Сети. Так тут все жили: приходили в институт часам к десяти, пили чай, трепались, ходили «в гости» из отдела в отдел, потом долго обедали, потом снова пили чай, а там и домой пора. Вначале, когда я только сюда устроился, меня это возмущало, потом стало безразлично, а теперь я и сам поступал так же.

 — Леша, ты еще долго? — спросила, пробегая мимо, самая ответственная из наших теток. — Я ключи на стол кладу, потом занесешь их на вахту, ладно?

 Я молча кивнул, продолжая упрямо таращиться в экран монитора. Сердце вдруг пропустило удар. Я готов был поклясться — бессмысленные ряды значков на миг сложились в нечто осмысленное… И тут же снова распались на хаотические потеки.

 — Стой! — воскликнул я. — Стой, сволочь!

 Тут внутри экрана что-то ярко вспыхнуло, хлопнуло, и он погас. Навсегда.

 Запахло горелой пластмассой.

 Дверь, которая только-только закрылась за уходящей коллегой, снова приоткрылась.

 — Леша, это вы мне? — раздался дрожащий от незаслуженной обиды голос.

 — Ну е-мое! — рявкнул я, стукнув по столу кулаком.

 Дверь быстро закрылась. В коридоре что-то затрещало. Раздался испуганный вскрик и торопливые удаляющиеся шаги.

 «Надо во всем видеть позитив, — наставительно сказал я себе, вставая из-за стола. — Зато теперь, наверно, новый монитор поставят. Жидкокристаллический. И буду как белый человек!»

 Из коридора теперь доносились громкие голоса и ругань. Я с любопытством приоткрыл дверь, и все стало понятно: свет вырубился и там. Народ, кто хихикая, кто возмущаясь, на ощупь пробирался к лестницам. Высказывались различные догадки, порицалась жадность начальства, пятнадцатый год не чинившего проводку, предсказывался скорый пожар, в котором мы все и сгорим к чертям вместе с институтом. Общее мнение было таково: почему бы этому свету не отрубиться часика на два-три пораньше?

 Я просочился сквозь толпу в гардероб, с трудом нашел в потемках свою куртку и отправился на проходную.

 Но все равно — не оставляло ощущение, что я упустил что-то важное. Подошел к границе чего-то, но не увидел… и теперь слепо топчусь рядом, а потом начну удаляться, так и не поняв, что прошло мимо меня.

Глава 2 ЗНАКОМСТВА НА БОЛЬШОЙ ДОРОГЕ

 Когда я вышел из НИИ на улицу, снег с дождем уже прекратились. Тяжелые низкие тучи, подсвеченные с изнанки красноватым отражением городских огней, быстро неслись в небе. Внизу ветра почти не ощущалось. Зато все блестело от воды, как лакированное. Решетки, фонарные столбы, скамейки, асфальт, зонты и куртки прохожих… В мире не осталось вообще ничего сухого.

 «Март — с водою», — вспомнил я примету, еще из школьного учебника по литературе. Да уж, воды тут хватало во всех видах. Сырой ветер пах бензином. В воздухе висела водяная пыль, с неба моросило.

 Яркие огни, дрожащие расплывчатые контуры, сочная чернота. Нереальный мир.

 Что же все-таки промелькнуло там, на экране?

 Показалось? А если нет?

 Главное, оно там мелькнуло буквально на долю секунды. Я все равно не успел бы прочитать…

 Вот бы отмотать память назад, как видео, и нажать на паузу!

 Я остановился перед пешеходным переходом, дожидаясь зеленого сигнала светофора. На тротуаре коварно поблескивали тающие наледи. Машины, проезжая, поднимали за собой метровый шлейф грязной соляной каши.

 Я чуть попятился, прикрыл глаза и начал вспоминать.

 Итак, я сидел за столом, тупо глядя в монитор, и размышлял о природе хищников…

 Неторопливо щелкали часы на стенке…

 За спиной кто-то быстро прошел. Звякнули ключи о стол…

 «Леша, ты еще долго?»

 В системном блоке под столом загудел кулер…

 «…занесешь ключи на вахту?»

 Стоп!

 Чуть раньше, чем отреагировало тело, мозг уже зафиксировал что-то осмысленное. Нечто, несущее информацию…

 Вот оно. Не фраза. Образ!