Черный Ключ

— Она сделала бы это просто назло, — говорю я. — Она бы сделала это, чтобы отомстить герцогине.

— Да, но видишь ли…

— Ну что это за люди! — Я поднимаю руки в отчаянии. — Разве они не понимают, что она чья-то сестра, чья-то дочь, чей-то друг?

— Нет, — сухо говорит Люсьен. — И я думаю, что ты понимаешь это лучше, чем кто-либо другой.

Его слова режут меня, но не так глубоко, как мысль об убийстве Хэзел. Я думала, у меня будет время. Время добраться до нее, освободить ее. Время объяснить, время извиниться.

Люсьен не может спасти ее. Он не может наблюдать за ней двадцать четыре часа в сутки. У него другие приоритеты, и как бы он ни заботился обо мне, он пожертвовал бы Хэзел, если бы это означало спасение города.

— Я отправляюсь в Жемчужину, — говорю я. — Сегодня. Вечером.

— Вайолет, не будь…

— Я иду, — резко обрываю я. — Что бы ты сделал, если бы это была Азалия? Это моя вина, что Хэзел вообще там. Герцогиня взяла ее, чтобы добраться до меня. Я знаю это, я чувствую это. Если я не смогу защитить ее сейчас, я… — Мой голос дрогнул, и я не смогла закончить это предложение.

— Как именно ты планируешь сюда попасть?

— Я поеду на поезде в Банк. Я могу рыть под стеной вокруг Жемчужины так же легко, как в Южных Воротах. — Хорошо, может быть, не так легко, но идея та же самая.

— Мало того, что это безрассудный план, который может испортить нам игру, но что ты собираешься сделать, когда ты будешь находиться в самой Жемчужине? Подойдешь ко дворцу герцогини и позвонишь в дверь? Подумай, Вайолет. Здесь на карту поставлено нечто большее, чем личные неприятности.

— Если я не попытаюсь спасти Хэзел сейчас, тогда я вообще не знаю, за что я сражаюсь, — говорю я.

— Тебя узнают, — говорит Люсьен. — Это слишком…

Я вздыхаю, мне в голову приходит идея — сумасшедшая, поспешная идея, и я даже не уверена, что она возможна. Но на данный момент я готова попробовать что угодно. Без лишних слов, я разворачиваюсь и бегу наверх, игнорируя вопросы, которые кричат Рейвен и Сил, и скрежет голоса Люсьена, который требует узнать, что происходит.

Мы с Эшем спим вместе в амбаре, но храним наши вещи в комнате Рейвен. Там есть и другая одежда, которую собрала Сил за все эти годы. Я точно помню одно платье, потому что оно сильно напомнило мне платья служанки, которые носили мы с Рейвен, чтобы замаскировать себя в Банке. Я роюсь в шкафу, нахожу его и сдергиваю с вешалки — оно простое и коричневое, немного жмет в груди, но ничего. Я натягиваю его и смотрю на себя в зеркало. Я медленно поднимаю руку и накручиваю на нее волосы.

Раз — увидеть предмет как он есть. Два — нарисовать мысленный образ. Три — подчинить своей воле.

Я чувствую покалывание на коже головы, когда мои волосы превращаются из черных в золотистые. Головная боль после Заклинаний пульсирует у основания черепа. Так я замаскировала Эша, когда мы пробрались в его компаньонский дом. Странно использовать это на себе. Я поворачиваю голову туда-сюда, изучая незнакомые светлые пряди.

Но что является реальной проблемой, так это мои глаза. Если я не смогу их изменить, то Герцогиня тут же меня заметит.

Я закрываю их. Я думаю, что могу сделать это, не дотрагиваясь пальцами до глазных яблок — от этой мысли меня передергивает. Мне просто нужно сильно сосредоточиться на том, что я хочу. Я воображаю хрусталик у себя в уме.

Раз — увидеть предмет как он есть. Два — нарисовать мысленный образ. Три — подчинить своей воле.

В отличие от моих волос, это Заклинание причиняет дикую боль. Я кричу и прижимаю руки к глазам. Они словно плавятся в глазницах, горя как маленькие шарики огня. И именно в тот момент, когда я думаю, что не могу больше этого выносить, боль прекращается. Я остаюсь в согнутом положении какое-то время, тяжело дыша.

Когда я открываю глаза, на меня из зеркала смотрит незнакомка. У нее светлые волосы и зеленые глаза, но нос и подбородок остались моими. Я быстро использую второе Заклинание, Форму, чтобы подправить черты лица. Это причиняет такую же боль, как и изменение глаз, но в итоге мой подбородок становится немного более круглым, лоб более высоким, а нос более крупным.

— Вайолет, ты… — Рейвен останавливается в дверном проеме, разглядывая меня. — Что ты сделала?

— Я отправляюсь в Жемчужину, — говорю я, проходя мимо нее и спускаясь вниз, где Люсьен, вероятно, все еще ждет у аркана.

Оливия кричит, когда я вхожу в комнату. Инди роняет тарелку. Сиенна охает. Сил выглядит удивленной всего секунду, но потом я вижу проблеск гордости в ее глазах.

— Я говорила ему, — перекрикивает Сил голос Люсьена, который все еще раздается из аркана. — Ты слишком упертая.

— Что происходит? — требует он. — Почему она кричала? Сил, ответь мне!

— Я еду в Жемчужину, Люсьен, — говорю я. — Я попаду в дворец Герцогини. Я буду присматривать за своей сестрой до самого Аукциона.