Черный колдун

Сигрид посмотрела на притихшего похитителя — неужели этот странный мальчишка обиделся? Похоже, он поверил в искренность ее слов, вероятно, просто никогда не видел своего отражения в зеркале. Что, впрочем, не удивительно. Сигрид доводилось слышать о разбойниках Ожского бора, и все рассказчики сходились в одном — это дикари. Купцы, приезжавшие в Бург, где она жила все эти годы, без конца жаловались королю Гарольду на проклятых меченых, но она никогда бы не подумала, что эти ужасные разбойники всего лишь глупые мальчишки вроде ее похитителя. Не исключено, конечно, что за спинами мальчишек стоят серьезные люди, способные держать в страхе всю округу. Как неудачно сложилось ее возвращение в родные края, а сколько было связано с этим надежд. Неужели все должно рухнуть из-за глупой случайности. Отец поднимет на ноги всех своих людей, но Ожский бор велик, и отыскать ее будет так же сложно, как иголку в стоге сена.

Сигрид покосилась в сторону Улы, которая ехала позади Беса, не выпуская из рук арбалета. В отличие от своих черноволосых спутников, девушка была блондинкой, а правильные черты ее красивого лица напомнили Сигрид лицо другого человека, но это, конечно, могло быть только случайное сходство. Девушка и сама не заметила, как задремала под мерный укачивающий ход вороного. Она уронила голову на грудь Беса и спокойно посапывала. Меченому было не совсем удобно управлять конем, но он старался не шевелиться, дабы не потревожить угомонившуюся пленницу.

Глава 2 КРЕПОСТЬ В ЛЕСУ

Бес тронул девушку за плечо. Сигрид открыла глаза и с удивлением огляделась вокруг. Ожский бор сумрачно шелестел листвой над ее головой. Нельзя сказать, чтобы этот шум был пугающим, но он настораживал своей готовностью рассказать о чем-то неведомом и, возможно, ей совсем неинтересном. Зачем Сигрид этот лес с его грустными сказками, когда впереди у нее жизнь в веселом Бурге, среди людских голосов, восторженных и льстивых. Несколько холодных капель упали на разгоряченное сном лицо девушки, и она невольно съежилась под плащом, который заботливый Бес набросил ей на плечи. Когда он успел это сделать, она не заметила, сморенная усталостью и пережитым страхом.

— Теперь уже скоро, — бодро пообещал Бес.

Они петляли по лесу, объезжая невидимые глазу препятствия. Поначалу такая манера передвижения удивляла Сигрид, но потом она сообразила, что это делается неслучайно. Наверняка убежище лесных разбойников окружено системой ловушек, а значит, не только попасть туда, но и добраться оттуда будет непросто. Сигрид попыталась запомнить многочисленные повороты и объезды, но вскоре оставила это явно безнадежное занятие.

Лес неожиданно расступился, и взору девушки открылась большая поляна, в центре которой возвышалась деревянная крепость, окруженная рвом. Почерневшие от времени, обросшие мхом бревна навели ее на мысль, что это сооружение было построено не вчера и даже не десять лет назад, и уж конечно не Бес и Ара были строителями этой крепости. Крепость была невелика, да и население ее, судя по первому впечатлению, было немногочисленным. Два десятка молодых людей высыпали им навстречу, криками приветствуя прибывших. Сигрид с удивлением рассматривала юные лица и не находила в них ничего устрашающего.

— А где меченые? — спросила она у Беса почти разочарованно.

— Я меченый, — удивился Бес.

— А где твой отец?

— Мой отец Тор Нидрасский погиб в Суране. Это было давно, более десяти лет тому назад.

О Торе Нидрасском Сигрид приходилось слышать. В Бурге поговаривали, что именно этот загадочный человек был отцом Гарольда. Конечно, это были только сплетни, и относиться к ним следовало с осторожностью. И уж тем более не рекомендовалось говорить об этом вслух при молодом короле, который, унаследовав внешность красавца Нидрасского, приобрел неведомо какими путями и некоторые весьма неприятные черты короля Рагнвальда. Вероятно, через свою матушку, которая нахваталась их у законного мужа, добавляли злые языки. Королева Ингрид и в молодости не отличалась ангельским нравом, а уж войдя в возраст, и вовсе пустилась во все тяжкие. Сигрид, совершенно неожиданно для себя, нашла в Ожском бору подтверждение этим буржским слухам. Замеченное ею ранее сходство Гарольда с Бесом и особенно с Улой скорее всего не было случайным. Однако она тут же решила, что не следует делиться своими открытиями с Гарольдом. Молодой король болезненно реагировал на подобные намеки, бросающие тень на его происхождение.

Бес был недоволен тем повышенным вниманием, которым его товарищи встретили появление Сигрид в крепости. Ему казалось, что в душе они посмеиваются над ним, впрочем, кажется, не только в душе. У Воробья, на пример, рот растянулся буквально до ушей, словно Бес привез в крепость болотную кикимору, вызывающую у окружающих приступы неудержимого смеха. Рыжая Агнесс, бесцеремонно разглядывавшая Сигрид на протяжении долгого времени, вынесла наконец свой приговор: