В сумерках видно было, как у самого берега, в неподвижном воздухе с жужжанием проносятся кровососущие мухи. От этого жужжания Рва передернуло — он знал, что укусы мух передают несколько смертельных болезней, в том числе грибок спруип. Значит, ему придется по возможности держаться южного берега, с которого мух сносит бризом.
Вернувшись в лагерь, Рва подогрел себе банку синтетической белково-углеводной тушенки, быстро поужинал и, погасив огни, улегся спать. Внутри шалаша он установил портативный прибор, убивающий насекомых.
На следующий день он обследовал свои владения более тщательно. В полуденную жару насекомые собирались тучами, и, чтобы спастись, ему пришлось опять залезть в воду. Вскоре он обнаружил, что двигаться по воде в водолазном костюме при помощи реактивных двигателей, осматривая при этом окрестности, намного приятнее, чем бродить по суше. Так он проплыл вокруг всего острова. В канале, недалеко от топей, он наткнулся на колючего пектаруна и вытянул его вдоль хребта электрической дубинкой. В воздух взметнулся зловонный чернильный фонтанчик, и рыба в испуге бросилась прочь.
Все это время Рва напряженно размышлял, как ему связаться с Треснувшей Скалой или с любой другой радиостанцией в горах. У него было маленькое радио, которое принимало передачи с побережья. Вскоре он узнал, что новые командос остервенело подавляют любое несогласие, что они согнали за колючую проволоку всех радиолюбителей и установили вдоль побережья мобильные сенсоры, чтобы с их помощью пеленговать тайные радиопередачи из города. Несмотря на это. Рва решил рискнуть и передать какое-нибудь сообщение в Абзен, для Лавина Фандана.
Используя код Абзенской службы безопасности, он зашифровал свою депешу и ввел ее в микрокомпьютер передатчика. Потом срубил голубое кнуко и выстрогал из его ствола острое, полое копье.
С наступлением сумерек Рва двинулся вдоль береговой линии.
Он долго, напряженно вслушивался в темноту и остановился, когда из чащи донеслось хриплое карканье. Вскоре к нему добавилось сосредоточенное шуршание — теперь было ясно, что это гравид норипул. Рва присел на корточки и стал ждать, пока тот выроет ямку и отложит яйца.
Наконец норипул закончил свою работу, опустил в ямку тяжелый мешок, присыпав его песком, и двинулся к воде.
Когда моллюск дополз до отмели, Рва воткнул в песок заостренный конец полого кнуко.
Несколько раз прикладывал ухо к стволу и наконец уловил потрескивание, которым сопровождалось созревание яиц.
Тогда он торопливо раскопал ямку и вытащил мешок — тяжелый и объемистый, намного более крупный, чем у пресноводных норипулов, водившихся на его родине. Предчувствуя, какая вонь пойдет от этих яиц, он брезгливо поморщился.
Вернувшись в лагерь, Рва надрезал мешок и вывалил еще не затвердевшие до конца яйца в заранее вырытую лунку. Потом встряхнул мешок, растянул до длины собственного предплечья и, схватив леской место разреза, намотал ее конец вокруг тонкого и гибкого ствола кнуко. А потом, раздувая могучие, как кузнечные мехи, легкие, стал наполнять его воздухом, держа над подушкой с подогревом, чтобы пленка натягивалась равномерно.
Затем, одно за другим, он выложил яйца на теплую подушку. Разлетевшись вдребезги, они выпустили облако зловонных газов, которые хлынули в мешок, раздув его до размеров воздушного шара. Подхваченный ветром, он туго натянул леску, готовый в любую секунду взмыть над дельтой и огнями куполов. Дождавшись, пока шар станет достаточно упругим, Рва заложил в передатчик программу, приказывающую начать трансляцию на высоте десяти, тысяч километров. Затем привязал передатчик к концу лески, выпустил в небо раздувшийся мешок и стал смотреть, как свежий вечерний бриз уносит его к морю.
Через несколько минут он услышал, как с побережья запустили зенитные ракеты и где-то вдалеке прогремело несколько взрывов.
Рва постоял еще какое-то время на ветру, а потом вернулся, продрогший, под брезентовый тент и вскоре заснул.
Глава 12
Телеконференция Совета Кланов длилась долго и проходила в атмосфере язвительности и взаимных обвинений. Глаза Лавина Фандана метали громы и молнии. Он едва сдерживал гнев. Больше всего его поразило, что самые заядлые пацифисты вдруг в одночасье превратились в ястребов.
Из Мориарской долины просила о помощи Даймона Бутте. Небольшое подразделение космических пехотинцев высадилось там и походным маршем двинулось к башне Замка Блаудеров — розовому железобетонному грибу. Именно прекрасная Даймона стояла в свое время у истоков пацифистского движения, набравшего в ее семье такую силу. Все фейны ее импи давно уволились в запас, и теперь ее защищал лишь небольшой отряд людей из личных телохранителей и заклинателей хитина.
Из Такьярской впадины к ним обращался Данил дер Хоучет. Он просил поддержать его с воздуха, а также прислать пол-импи, чтобы отразить рейд космических пехотинцев, которые беспрепятственно мародерствовали в фамильных погребах с фарамолом.