Черный корабль

Чоузен снова постарался объяснить, но видел — гости не в состоянии понять этот совершенно новый для них мир. Для этого нужно выйти из закрытого помещения с кондиционерами под палящее летнее солнце. Или прикоснуться к влажному тропическому дыханию гигантского континента, почувствовать этот странный, гнилостный запах, идущий от болот. А они видели лес только по видео и не представляют себе истинного величия окружавшей их стихии.

Ядес снова громко рассмеялся:

— Ну, в конце концов наплевать, что там за чудища бродят по суше. С меня довольно будет поплавать в лодке по океану, с леской и наживкой на крючке. Большие пермиады — действительно интересные рыбы?

Чоузен кивнул:

— Да, сэр, они вполне заслужили такую репутацию.

— Некоторые из них тянут на тысячу кило, не гак ли? — спросил Ядес с таким беспокойством, как будто в противном случае ему вообще не стоило покидать Землю.

— Уверен, что в океанских глубинах встречаются еще и покрупнее. Рыба эта довольно ушлая, она адаптировалась к пресной воде и теперь водится во всех крупных реках.

Тут Ядес жестом стал показывать, как все это будет: сжимая обеими руками удилище, он сосредоточенно смотрит на океанское чудище, которое вот-вот выскочит на поверхность.

Чоузен через силу улыбнулся. Чуть позже, когда Моход с Ядесом отошли от них, он сказал Чи Лиць Вей еле слышно:

— Надеюсь, я не выставил себя дураком. Я не очень-то искушен в светском этикете. — Заметив, что она хмурится, Чоузен торопливо добавил:

— Вся беда в том, что у моей мамы сейчас слишком напряженный график работы, а остальные лететь отказались. А мне это было по пути, вот и приходится теперь за всех отдуваться.

«И как прикажете отвечать на подобную неучтивость, молодой человек?» — подумала про себя Чи Линь Вей и все-таки ответила ему ослепительной улыбкой.

— Сказать по правде, все это довольно неожиданно. Я ожидала увидеть какого-нибудь пятисотлетнего Метуселаха. С другой стороны, я восхищена и очарована. До чего умно поступила ваша матушка, прислав вас сюда! Именно вы своей непосредственностью оживили эту скучнейшую официальную церемонию. В этом есть нечто символическое — вы, по всем великолепии юности, представляя молодую человеческую колонию, а я, такая старая, — древнюю метрополию и миллиарды ее жителей.

Чоузен попробовал отыскать во внешности Линь Вей хоть малейший намек на преклонный возраст, но безуспешно. Эта женщина прекрасно сохранилась. А ведь ей по меньшей мере двести лет, и наверняка она носит парик, и искусственные ногти.

К ним то и дело подходили представиться люди из экипажа «Ганди». Имена вихрем проносились в голове у Чоузена, не оставляя никакого следа. На протяжении всего приема он чувствовал, что Чи Линь Вей — где-то совсем рядом, и несколько раз поймал на себе ее оценивающий взгляд. Или ему это показалось? Во всяком случае, ему стало немного не по себе.

Наконец церемония знакомства закончилась, и все разошлись по своим апартаментам, чтобы привести себя в порядок перед торжественным банкетом.

Подчиняясь инструкциям электронного устройства, Чоузен пошел по бесконечным коридорам нейтрального серо-голубого цвета, с холодным воздухом, лишенным всякого запаха, с доносящимся откуда-то издалека невнятным гулом. Наконец электронное устройство коротко пикнуло, и дверь открылась. Внутри его ожидала труба диаметром в три метра и длиной в пять. Почувствовав подступающий приступ клаустрофобии, он бросился к сенсорному модулю. Одного нажатия кнопки оказалось достаточно, чтобы перед глазами у него возник вид, просматривающийся через навигационные телескопы корабля, — бесконечная череда светящихся созвездий. Такой четкости изображения не давала ни одна из знакомых ему фенрилдьских сенсорных систем. Перепробовав несколько комбинаций, он в конце концов остановился на земном пейзаже с лесом. Такой непривычный, пейзаж этот тем не менее чем-то смутно напоминал родные места. Только зелень была светлее, а вместо бирюзового фенрилльского неба сверху раскинулось земное, бледно-голубое. Через некоторое время он принял ультразвуковой душ и достал смену чистого белья. На официальную церемонию, подобно этой, надлежит являться в парадной униформе, еще более нелепой и неудобной, чем летный костюм. Казалось, коротко подстриженный молодой сержант в наутюженном бело-голубом мундире, глядящий на него из зеркала, не имеет ничего общего с Чоузеном из рода Фанданов.

Вскоре раздался звонок, созывающий всех в Большой овальный зал. Там собралась большая часть двухтысячного экипажа «Ганди», представители космических пехотинцев и фенрилльской знати. Чоузену пришлось пережить волнующий момент — его представили адмиралу космоса Урску. Потом юношу усадили за высокий стол между огромным полковником космической пехоты и одним из искусственных охранников Чи Линь Вей. Сама мадам Вей села почти напротив.

Перед Чоузеном поставили стакан белого вина, который он тут же осушил. Напряжение быстро улеглось, и он с готовностью взял еще один бокал у стюарда в сержантской униформе, дежурившего у бара.